Литовский ученый-славист, проф. габил. д-р Сергеюс Темчинас объясняет переход руськой мовы в литовскую государственную традицию принятием рядом литовских князей православия.
Подобное мнение научный сотрудник Института литовского языка высказал на конференции «Балты и славяне: пересечения духовных культур», которая 14-16 сентября проходит в Вильнюсе.
- Уважаемый профессор, прежде чем говорить о появлении официального языка ВКЛ, хотелось бы узнать, каким термином для обозначения этого языка пользуетесь лично Вы? У меня сложилось впечатление, что в Литве его чаще называют старобелорусским…
- Язык Великого княжества Литовского в разных культурных традициях называется по-разному. В Беларуси он называется старобелорусским, в Украине – староукраинским. Раньше он назывался канцелярским языком ВКЛ. Я лично, говоря по-русски, предпочитаю употреблять термин «руська мова», чтобы выделить этот язык, который имел свои отличительно-формальные признаки, но еще больше отличался своими общественными функциями от древнерусского языка.
И чтобы не происходило путаницы двух совершенно разных лингвистических понятий, я в русском тексте – устном и письменном, предпочитаю его называть руськой мовой, или же официальным языком ВКЛ.
Ведь если мы, например, говорим – старобелорусский, то возникает проблема, почему не староукраинский, а ведь очень большие украинские территории входили в состав Великого княжества Литовского на протяжении долгого времени точно также, как и белорусские, а этот язык, как мы знаем, употреблялся и на этнических литовских территориях.
- В словарях языком ВКЛ иногда называют и русинский язык…
- Видите ли, этот термин уже занят, так как этот язык по сей день существует в Словакии и Войводине, это современный язык и используется людьми, которые имеют особое этническое самосознание.
Сами же люди язык ВКЛ называли руським языком. Но так как это название очень похоже на название русского языка, то чтобы не было путаницы, вместо слова «язык», мы предпочитаем употреблять полонизм «мова», чтобы не было терминологической путаницы с другими современными и старыми языками, когда мы говорим об официальном языке ВКЛ.
- В своем докладе вы делаете акцент на особых предпосылках, которые привели к тому, что руська мова стала официальным языком ВКЛ и использовалась не только для внешней, но и внутренней коммуникации… Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее…
Основная проблема здесь заключается в том, что этот язык начал употребляться в литовской национальной традиции, в частности, для подписания международных договоров довольно рано, даже раньше, чем Литва приняла христианство по католическому обряду. Это создает определенную научную проблему, потому что приобщение к языку предполагает определенный механизм, а именно: кто, каким образом, у кого учится языку и зачем этот язык нужен воспринимающей стороне. Руська мова развилась, в конечном счете, из древнерусского разговорного и частично письменного языка. А ведь между двумя культурами, которые в то время контактировали, существовали очень значительные различия.
Во-первых, это этническая разница. С какой стати этнические литовцы должны перенимать язык другого этноса? Это раз. С другой стороны, это произошло еще в те времена, когда восточные славяне уже были христианами, литовская же сторона была в основном еще языческой. И возникает вопрос – каким образом две идеологически сильно противопоставленные друг другу культурные традиции могли взаимодействовать так, чтобы переход языка из одной языковой традиции был осуществим?
И я предлагаю такую модель объяснения этого феномена. Я предполагаю, что, прежде всего, в восточнославянской языковой традиции – как древнерусской, так и церковно-славянской письменной, которая существовала в Киевской Руси, должны были быть заинтересованы те литовцы, которые до официального крещения Литвы по католическому обряду стихийно переходили в православие – православные литовские князья.
Мы знаем об этой традиции, начиная с литовского князя Войшелка, который и сам стал, в конечном счете, православным монахом и основал Лавришевский монастырь, который дотировался и другими литовскими семьями, перешедшими в православие.
- Был ли переход в православие распространен среди литовских князей?
- Нельзя сказать, что это стало доминирующей литовской традицией. Однако этот социальный слой людей был достаточным для того, чтобы приобщиться к сложной восточнославянской языковой традиции.
Приобщение к православию предполагало регулярные контакты с другими православными – с восточнославянским населением и регулярное посещение церкви, где звучал не древнерусский, а церковнославянский язык. Это значит, что такие люди, переходя в православие, неизбежно должны были выучивать два языка, функционировавших на восточнославянской территории – разговорный, древнерусский, и должны были, по крайней мере, пассивно понимать церковнославянский язык.
А приобщение литовских семей происходило стихийно. То есть, если какие-то члены семьи уже переходили в православие, а другие еще оставались в язычестве, то все равно между ними происходило общение, и тогда уже литовцы, остающиеся в языческой традиции, имели возможность перенять некоторые отдельные, в небольшом объеме, культурные достижения, которыми обладали их православные собратья.
Таким образом, в качестве перового этапа этого процесса я предлагаю считать именно приобщение к восточнославянской языковой традиции православных литовцев, и уже от них на уровне государственном и даже бытовом возникала реальная возможность для отдельных представителей языческой Литвы, хоть и не очень глубоко, но все же приобщиться к языковым традициям, которые существовали у восточных славян.
-На уровне официального в ВКЛ этот язык просуществовал несколько столетий, однако после объединения ВКЛ с Польшей все-таки уступил польскому. В чем, как вам кажется, причина?
- Статус официального руська мова потеряла на Варшавском сейме 1696 года.
А распространение польского языка в Литве вполне объяснимо. Ведь перенимали польский язык те люди из высших социальных слоев, которые имели возможность регулярного общения с Польшей при регулярных поездках в Краков и другие польские города. Но распространение польского языка в Литве никоим образом не затрагивало литовского самосознания, т.е. переходя на польский язык, эти люди долгое время продолжали считать себя литовцами.
В государственной традиции, в деловой письменности, при составлении актов руська мова вышла в результате полонизации высших социальных слоев литовского общества. Но этот язык существовал еще некоторое время в рамках церковной традиции, где перестал практически употребляться в первой половине XVIII века.
- Как известно, современный литовский язык позаимствовал немало слов из этого языка.
- Да, это таки еслова как «bažnyčia» (костел), gavėnia, названия церковных праздников Kalėdos, Velykos, названия дней недели в старолитовском языке, которые связаны с христианской традицией. Академик Зинкявичюс выделяет довольно обширный слой личных имен, которые вошли в литовскую традицию из восточнославянской.
Я действительно считаю, что путь таких заимствований был примерно таким же, как и вхождение руськой мовы в литовскую государственную традицию, т.е. через промежуточную культурную среду, именно – через некоторый слой, не очень большой, но в истории культуры довольно значительный по своей функции и, соответствено, по результатам - слой православных литовцев.
В заключение я хотел бы отметить, что руська мова воспринималась литовским образованным обществом именно как своя. У нас даже есть несколько текстов, в которых этот язык называется литовским языком. Это интересно потому, что изредка могут возникать некоторые трудности при определении того, какой же язык на самом деле имеется в виду, когда мы встречаем в старых текстах упоминания литовского языка.
Но там, где цитируются конкретные языковые формы, можно видеть, что такими словамипо крайней мере некоторые образованные люди ВКЛ называли не только собственно литовский язык, но и руську мову. То есть, этот язык на протяжении нескольких столетий многими жителями ВКЛ воспринимался в качестве вполне своего – «литовского» языка.