За пятнадцать лет нахождения на президентском посту Александра Лукашенко награждали разными эпитетами — и льстиво-лестными в глаза и уничижительными за спиной. От уважительного поначалу «Батька» до ироничного «Папаколи» в последние год-полтора. Но никто за эти годы так и не узрел в президенте командного игрока. Если только гоняющие с ним шайбу хоккеисты на камеру изредка отмечали это вовсе не присущее Лукашенко качество.
Между тем, когда-то, на заре большой политической карьеры, команда у Лукашенко была. Достаточно разношерстная и, как говорит аналитик Роман Яковлевский, где-то даже авантюрная группа, которая помогла говорливому и харизматичному депутату взять власть в свои руки, чтобы ее из них уже не выпустить.
Сегодня некоторые из тех, кто приложил руку к президентству Лукашенко, в частности, первый «завхоз» страны Иван Титенков, говорят, что команды, по сути, не было, а ее вклад в победу Лукашенко на первых выборах главы государства переоценен.
После знакомства с воспоминаниями участников тех событий можно, действительно, утверждать, что как таковой команды — сплоченного и идейно единого коллектива — у Лукашенко не было. Часть из тех, кто помогал Лукашенко в избирательной кампании, между собой познакомились уже в Минске после победы. Да и ввязаться в эту, как тогда многим казалось, авантюру у каждого были свои причины.
Кем-то двигал политический романтизм — свалить Кебича, эту пронафталиненую советскостью старую власть, и на ее обломках начать строить что-то новое. Другие руководствовались сугубо прагматичными намерениями — страна ведь вступала в эпоху существенных перемен, и это открывало колоссальные возможности для тех, кто сумеет в нужное время оказаться в нужном месте, то есть у руля власти. Некоторые попали в команду Лукашенко волею обстоятельств — помогали земляку или не смогли отказать умевшему уговаривать амбициозному депутату.
Вся команда Лукашенко насчитывала примерно два десятка человек — и тех, кто был постоянно с кандидатом, и тех, кто вносил свой посильный вклад на периферии. Но было у этой команды и ядро. «Ведь реально власть была взята очень маленькой группой людей, пальцев одной руки хватило бы, чтобы их пересчитать», — вспоминает руководитель избирательного штаба Лукашенко Леонид Синицын, в 94-м депутатствоваший вместе с ним, а после избрания Лукашенко возглавивший Администрацию президента.
Там же, в Администрации президента, многие из этой «могучей кучки» после победы и получили должности.
Синицын, как уже упоминалось, возглавил новорожденный институт власти. Зампред Контрольной палаты до выборов Василий Долголев стал замом Синицына и одновременно возглавил Службу контроля президента. Еще одним заместителем был назначен Михаил Сазонов, пришедший в штаб Лукашенко из центрального аппарата МВД и занимавшийся, как говорят, поставкой компромата на влиятельных политиков.
Еще один бывший депутат Верховного Совета Юрий Малумов был назначен председателем комитета по борьбе с коррупцией Администрации президента, хотя в свое время советовал Лукашенко отказаться от знаменитого нынче антикоррупционного доклада, напичканного непроверенными и притянутыми за уши фактами. «Но Лукашенко их немедленно обнародовал — ему не нужна была объективность, ему нужен был имидж», — вспоминает Иван Титенков.
Председатель парламентской комиссии по законодательству Дмитрий Булахов, активно поработавший для внесения в Конституцию поправки, предусматривающей президентское правление, также был востребован в Администрации президента.
Иван Титенков, как уже упоминалось, был назначен управляющим делами президента. Виктор Гончар — вице-премьером правительства. Доктор экономических наук Петр Капитула стал помощником президента по, соответственно, экономическим вопросам, а позже возглавил аналитический центр президента. Ходивший у депутата Лукашенко в помощниках его земляк Владимир Коноплев занял такую же должность и у Лукашенко-президента. А за 70 тысяч собранных подписей получил к своей должности приставку «главный».
Занимавшийся в избирательном штабе Лукашенко вопросами обеспечения безопасности кандидата в президенты коллега-депутат Виктор Шейман вскоре после выборов был назначен госсекретарем только-только созданного Совета безопасности. Говорят, что имевшее резонанс покушение на Лукашенко под Лиозно за несколько дней до выборов было срежиссировано именно Шейманом. Такой же версии, кстати, тогда придерживалась и прокуратура.
Еще один активист избирательного штаба начальник Следственного комитета МВД Юрий Захаренко через неделю после вступления Лукашенко в должность был назначен министром внутренних дел.
29-летний тогда Валерий Цепкало рассматривался на должность министра иностранных дел, но доверить этот пост столь молодому человеку Лукашенко не решился, дав Цепкало для начала портфель заместителя главы МИД.
Первый секретарь Союза молодежи Беларуси Александр Федута, предоставивший предвыборному штабу Лукашенко помещение и занимавшийся аналитической поддержкой избирательной кампании будущего президента, получил в администрации Лукашенко должность, как сказали бы сейчас, главного идеолога — начальника управления общественно-политической информации.
Отставной военный Владимир Нистюк, трудившийся на Гродненщине в инспекции Контрольной палаты, был назначен исполняющим обязанности начальника управления контроля органов исполнительной власти Службы контроля президента — так Лукашенко отблагодарил руководителя своего кандидатского пресс-центра.
На момент президентской кампании-94 главный редактор газеты «Могилевские ведомости» и руководитель избирательного штаба на Могилевщине Григорий Кисель после победы Лукашенко переехал в Минск, так как был назначен председателем Национальной государственной телерадиокомпании.
Одним из немногих активистов избирательного штаба Лукашенко, кто после президентских выборов остался без должности, был депутат Анатолий Лебедько. Правда, некоторое время Лебедько работал советником и представителем президента в Верховном Совете, но на общественных началах. Говорят, что Лебедько просил себе портфель министра иностранных дел, а Лукашенко предлагал ему должность министра образования.
Впрочем, победная эйфория у многих из команды Лукашенко испарилась очень быстро. Между президентом и его соратниками быстро росла стена разногласий. «В первую очередь революция пожирает своих детей. Это закон жанра», — говорит аналитик Роман Яковлевский. Кому-то для понимания того, что с Лукашенко ему не по пути, хватило нескольких месяцев, другие продержались чуть дольше. В «ближнем круге» задержались немногие, а на сегодняшний день в системе остались единицы.
«Мужики! Работы хватит всем. Отбросьте личные амбиции, свои интересы, и каждый из вас должен взвалить ту ношу, которую ему под силу нести», — вспоминает призыв Лукашенко к своей команде Григорий Кисель.
Многие, наверняка, так и поступили. Хотя, как вспоминает Иван Титенков, более или менее ясных представлений, что делать, не было: «Но мы считали, что сумеем создать команду, которая будет работать на пользу белорусскому народу. А получилось все как раз наоборот. В том числе и потому, что наш лидер если и представлял себе, что нужно делать, то совершенно не знал, как. <…> Но ему всегда казалось, что он все знает сам. Что он одновременно и президент, и прокурор, и судья…».
У первого министра иностранных дел Беларуси Петра Кравченко о жарком лете 94-го остались схожие впечатления. «Никаких четких, связных представлений о модели государства, о векторе развития у Лукашенко никогда не было. Он — природный интуитивист, интуитивно схватывает идеи, которые на слуху и популярны у народа. <…> Говорил то, что народ хотел слышать. Таким же интуитивным популистом он и остался, став президентом».
Первым от Лукашенко ушел Александр Федута — в Администрации президента он проработал всего пять месяцев. «Можно было, конечно, послушаться Синицына и высидеть себе депутатский мандат. Но с меня уже хватило», — вспоминает Федута в своей книге «Лукашенко. Политическая биография». Ответственность за белые пятна в газетах вместо антикоррупционного доклада депутата Антончика Федута взял на себя. Из Администрации президента ушел в оппозиционную журналистику.
Юрий Захаренко был снят с должности главы МВД 16 октября 1995 года. Официальная формулировка — «за допущенное грубое нарушение финансовой дисциплины, выразившееся в нецелевом использовании бюджетных средств». Хотя, понятно, что истинные причины лежали гораздо глубже. Высоко ценившему идеалы офицерской чести Захаренко претили не только управленческие методы Лукашенко, но и его человеческие качества, о чем он не боялся говорить ни президенту в глаза, ни в интервью журналистам.
Судя по всему, иного выхода, как влиться в ряды оппозиции у Захаренко тогда не было. Знающие его люди говорят, что это был не политический выбор, а нравственный. Захаренко активно поддерживал Верховный Совет и его вице-спикера Геннадия Карпенко в противостоянии с Лукашенко накануне ноябрьского референдума 1996 года. На организованных оппозицией весной 1999 года президентских выборах вошел в команду бывшего премьера Михаила Чигиря. Созданному Захаренко Союзу офицеров симпатизировали и многие штатные представители силовых министерств. 7 мая 1999 года Юрий Захаренко исчез.
Леонид Синицын ушел в отставку в августе 1996 года уже с должности заместителя премьер-министра из-за несогласия с проводимой президентом экономической и социальной политикой. Занимался бизнесом в Москве. В политику пытался вернуться во время президентских выборов 2001 года, но не собрал необходимого количества подписей для регистрации кандидатом. С тех пор из большой политики фактически ушел и в поле зрения прессы попадает крайне редко. Но от своих взглядов не отказывается. В частности, как убежденный сторонник сближения с Россией в середине 2007 года в качестве сопредседателя российско-белорусского фонда «Социально-экономическое партнерство» и в компании с Владимиром Парфеновичем продвигал идею необходимости вхождения Беларуси в состав России. Сейчас, говорят, большую часть времени посвящает воспитанию внука.
В ноябре 1996 года из окружения Лукашенко в противоположный лагерь окончательно ушел и Виктор Гончар. С поста вице-премьера Гончар ушел по собственному желанию еще в декабре 94-го. Потом был год в кресле генсека Экономического суда СНГ, в 95-м избрался депутатом Верховного Совета 13-го созыва, а в 1996 году назначен председателем Центризбиркома (тогда главу ЦИК еще назначал парламент, а не президент).
Проехав по стране и своими глазами убедившись, что система обеспечения необходимого Лукашенко результата любой электоральной кампании уже работает, Гончар открыто заявил о готовящихся на скором референдуме фальсификациях и о том, что результаты «плебисцита» он не подпишет. С должности Гончара снимали силой. Буквально. Его просто вышвырнули из рабочего кабинета. Указом президента, хотя у главы государства еще не было таких полномочий, на должность председателя ЦИК была назначена Лидия Ермошина.
На оппозиционных президентских выборах 99-го года Гончар возглавил альтернативный ЦИК. 16 сентября 1999 года Виктор Гончар и его друг, бизнесмен Анатолий Красовский были похищены.
Президентский «завхоз» Иван Титенков был освобожден от должности «по собственному желанию» в декабре 1999 года. По одной из версий, убрать Титенкова, организовавшего весьма прибыльный бизнес на фактически неконтролируемых беспошлинных поставках в Россию западного алкоголя, табака и продуктов питания, потребовала Москва, надежды покорить которую Лукашенко тогда еще не утратил.
Сам же Иван Иванович, по скромным независимым оценкам заработавший для таинственного президентского фонда полмиллиарда долларов, рассказывал все о тех же разногласиях и противоречиях. По его словам, Лукашенко не понимал и не принимал частный бизнес, в предпринимателях видел лишь источник внебюджетного финансирования.
«С предпринимателями так обращаться нельзя. Я сам прошел эту школу и знаю, как достается каждый рубль… И если бы с предпринимателями Беларуси не обращались такими способами, они приносили бы такой доход, что никому и не снилось! А так у нас процентов 70, если не 80, предпринимателей уехали. Все увезли с собой, лишь бы только не иметь дело с этим руководством Беларуси», — говорил Иван Титенков.
Управделами президента высказывался и против репрессий и нажима на бизнесменов, от чего, в частности, пострадал и его приятель Виктор Логвинец, который, кстати, был одним из тех, кто финансировал избирательную компанию Лукашенко в 94-м. Логвинца, в конце концов, отпустили. Но Титенков твердо решил уйти. После отставки он уехал из Беларуси. В начале этого века работал в Москве в компании «Итера». На родине появлялся крайне редко, хотя в 2003-м его вроде бы звали назад. Говорят, что сейчас Лукашенко привлек своего бывшего «завхоза» к реализации проекта по добыче нефти в Иране.
Михаил Сазонов ушел в отставку «по собственному желанию» в декабре 1999 года. Тогда он занимал должность помощника президента — занимался разработкой союзного договора с Россией, а в августе 99-го был назначен руководителем рабочей группы для проведения при посредничестве ОБСЕ консультаций с оппозицией по изменению избирательного законодательства.
Консультации, как известно, сорвались, за что официальный Минск был жестко раскритикован. Да и, говорят, вариант союзного договора, подготовленный группой Сазонова, большого впечатления на президента не произвел. Вероятно, оба этих фактора и стали причиной, по которой Сазонову предложили уйти. Попыток вернуться в систему Михаил Юрьевич, судя по всему, не предпринимал и сегодня занимается бизнесом в России.
Из тех представителей команды Лукашенко, кто уже не занимает государственные должности, дольше всех продержался, пожалуй, Владимир Коноплев. С поста спикера Палаты представителей Коноплев ушел 11 сентября 2007 года «по состоянию здоровья», оставшись при этом рядовым депутатом. Но в новый состав нижней палаты парламента Коноплев не баллотировался и, таким образом, с осени 2008 года «искренний сторонник Лукашенко» в новостных сводках проходит исключительно как председатель Белорусской федерации гандбола.
Карьеру Дмитрия Булахова прервала скоропостижная смерть. Помощник президента — полномочный представитель главы государства в Национальном собрании скончался в ночь с 7 на 8 сентября 2006 года от сердечного приступа.
В 1996 году, накануне референдума, Булахов понял, что развитие событий в стране идет совсем не по тому сценарию, который предполагался два года назад. Булахов, у которого у самого были президентские амбиции, был сильно разочарован Лукашенко и фактически выступил против него, опубликовав резко критическое, хотя и несколько пафосное открытое письмо. «Сегодня я не верю ни одному слову президента, а вы еще надеетесь на него. <…> А кто на земле Богом стать вознамерился, так тот сам из тьмы», — писал Булахов. После этого ему пришлось оставить государственную службу.
Однако весной 2000 года Дмитрий Булахов был назначен постоянным представителем Беларуси в уставных и других органах СНГ. Лукашенко простил его?
«Я не знаю ни одного случая, когда коллега, прошедший с ним кампанию 1994 года, просил его о встрече и не получил ее. Если Лукашенко видел, что человек сдался, он его трудоустраивал, понимая, что это на пользу, — говорил Александр Федута в интервью «БелГазете». — Переступивший через себя заслуживает прощения, ведь он хороший пример для остальных».
«Но, обратите внимание, — отметил Федута, — никто примеру Булахова не последовал…».
Тех из команды-94, кто и сегодня при должностях, действительно можно пересчитать по пальцам одной руки.
Василий Долголев с августа 2006 года работает послом Беларуси в России. Дипломатический стаж Юрия Малумова и того больше — в Туркменистан главой белорусского посольства уехал еще в 2003 году. «Серый кардинал» Виктор Шейман занимал много ответственных постов, но в прошлом году был отодвинут в тень и нынче активно обрабатывает венесуэльское направление в должности помощника президента. Григорий Кисель после непродолжительного периода дипломатической работы в Румынии вернулся на телевизионную ниву, возглавив канал ОНТ. Карьера Валерия Цепкало после 1994 года, с первого взгляда, шла по ниспадающей — замглавы МИД, посол в США, помощник президента — представитель главы государства в парламенте и, наконец, директор администрации Парка высоких технологий. Журналист Владимир Ядринцев, после победы Лукашенко возглавивший Белорусское радио, сегодня руководит службой информации и общественных связей Управления делами президента.
Но даже этот небольшой список «выживших» членов команды не является свидетельством того, что команда у Лукашенко была. Были люди, которые хотели использовать Лукашенко как таран, чтобы пробиться к власти, но получилось наоборот — Лукашенко использовал их и отодвинул на безопасное для себя расстояние. Кого практически сразу же, кого постепенно. За эти 15 лет Лукашенко продемонстрировал, что он может быть командным игроком, только если команда играет на него.
Безусловно, определенный вклад в победу Лукашенко на первых президентских выборах собравшаяся вокруг него команда внесла. Надо же было кому-то собирать подписи, вести агитацию, искать финансирование. «Все остальное сделало желание общества видеть именно такого лидера — молодого, нетерпимого», — вспоминает Иван Титенков.
Политолог Валерий Карбалевич в свое время писал, что «в ходе выборов сработал так называемый «эффект последней надежды». Население рассматривало избрание президента не как обычную демократическую процедуру, а как последний шанс, возможность одним махом радикально улучшить свою жизнь».
Лукашенко удачно подошел под образ «человека из народа», «народного президента», писал Карбалевич: «Он формулировал то, что люди высказывали в очередях и курилках, причем говорил языком, наиболее понятным населению. Будущий президент всем обликом, культурой, речью с несовершенными стилистическими оборотами оказался наиболее близким и понятным народу».
«Именно удачное совпадение ожиданий населения и политического образа народного заступника, выраженного Лукашенко, объясняет тот удивительный факт, что человек без серьезной команды, без программы и идей, без поддержки солидных политических сил, финансово-экономических кругов совершил триумфальное восхождение на вершину власти».