Создание нацгвардии фактически означает выделение в отдельное ведомство ОМОНа, СОБРа и другие силовых подразделений. Возглавит новую структуру бывший первый заместитель министра внутренних дел генерал Виктор Золотов. В МВД он как раз командовал внутренними войсками, а до этого отвечал за личную охрану президента. Золотов, по мнению экспертов, является доверенным лицом Путина.
Параллельно Путин передал подчинил федеральную миграционную службу (ФМС) и федеральную службу по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) МВД. Руководить этими подразделения внутри МВД будут соответственно два заместителя министр внутренних дел Александр Горовой и Михаил Ваничкин.
В результате реформы без работы остались бывшие главы ФСКН и МВД Виктор Иванов и Константин Ромодановский. Иванов известен как один из ставленников Путина. Он руководил ФСКН с 2008 года, а до этого возглавлял администрацию президента.
Газета "Коммерсант" со ссылкой на анонимные источники сообщила, что Иванова могут назначить первым заместителем министра внутренних дел, то есть он может занять пост, который раньше занимал Золотов. По информации газеты, он может курировать создаваемые на базе ФСКН и ФМС департаменты МВД, а также вопросы международного сотрудничества.
Русская служба Би-би-си попросила экспертов рассказать о том, к чему приведет реформа силовых структур.
Дмитрий Орешкин, политолог
Владимир Путин действует в сужающемся коридоре возможностей, он исходит из очень узкого понимания целей. Его интересует, прежде всего, обеспечение собственной безопасности. Он боится государственного переворота.
Он понимает, что основная угроза, которая может появиться, - это не какой-то "оранжевый" уличный переворот, хотя это тоже имеется в виду, а конфликт внутри элит. Основная причина его - в снижении доходов.
Ключевым становится вопрос личного доверия. Золотов – это человек, пользующийся максимальным личным доверием президента.
Люди, обладающие большими политическими амбициями, такие как Якунин [Владимир Якунин, бывший глава РЖД] или, возможно, Иванов, отодвигаются. Для Иванова это серьезная потеря личного статуса. Но, видимо, это неопасно для Владимира Путина, он от него не ждет агрессии.
МВД тоже, видимо, чувствует себя ограниченным в правах. Раньше внутренние войска были частью МВД, а теперь они подчиняются персонально Владимиру Путина и никому больше.
Переконфигурация силовых ведомств определяется не какими-то стратегическими целями, а именно дефицитом доверия Владимира Путина ко всей системе в целом, ощущением, что мы, как страна, погружаемся в эпоху турбулентности. Ему нужна структура, на которую он может во всех смыслах положиться. Этой структурой может командовать только его ближайший друг и подчиненный Золотов.
Это все вытекает из логики развития вертикализма, который основывается на силовой поддержке, а не на законе.
Проблема в том, что в какой-то момент часть силовых ресурсов может подумать, что государство работает неэффективно, то есть не в интересах этих силовых ресурсов. В этом случае оно может попробовать поменять ситуацию силовым способом.
Понятийная система опасна тем, что она меняется так, как менялась в VIII веке – дворцовый переворот или попытка выхода на площадь. Единственное противоядие против этого – это преданная гвардейская структура.
Предают всегда свои, в нынешней ситуации акт предательства может состояться только у тех людей, у кого есть силовой ресурс, который может обеспечить контроль над ситуацией, после того как ее захватят. Это может ФСБ, это может армия, это может быть внутренние войска, которые исчезли и стали национальной гвардией, это может быть прокуратура или что-то еще такое.
Разных силовых структур стало довольно много. Это фирменная особенность Владимира Путина, да и вообще всех российских государей – ты не можешь полагаться на кого-то одного, так как он может предать. С точки зрения Владимира Путина, люди делятся на врагов и на предателей. Поэтому должно быть несколько центров влияния.
Это делал еще Иосиф Виссарионович Сталин: он всегда организовывал противостояние между МВД или НКВД, он использовал одну структуру, чтобы душить другую, потом менял их местами. У Путина ситуация еще сложнее: он создал множество структур, но при этом он не понимает, откуда ждать потенциальной угрозы, но понимает, что она нарастает.
Для этого в традициях восточной деспотии ему нужна маленькая персональная гвардия, которая должна вербоваться из войск другого государства - в этом случае они вряд ли перехватят власть в стране. Сейчас роль запасной гвардии играют люди Рамзана Кадырова.
Александр Гольц, заместитель главного редактора издания "Ежедневный журнал"
Мне кажется, здесь не стоит особенно усложнять. Более или менее очевидно, что смысл всех этих реформ в создании национальной гвардии.
Причина совершенно очевидна: в России считают "цветные революции" новой формой военных действий. Это сказали российские генералы два года назад. Противостоять "цветным революциям" будет новый мощный кулак силовиков в 400 тысяч человек.
Понятное дело, такая масштабная реорганизация – перевод внутренних войск, СОБРа, ОМОНа, вневедомственной охраны в другое ведомство – требует денег. Поэтому пришлось пожертвовать ведомствами, которые ранее были выделены из состава МВД, а именно ФСКН и ФМС. Причем последняя будет сокращена на 30%, я не сомневаюсь, что жители нашей необъятной родины почувствуют это на себе, снова оказавшись в очередях за загранпаспортами, за справками и так далее.
При этом, как водится, без места оказываются близкие и любимые главным начальником люди. Им тоже надо подыскать какое-то приличное место. Я не исключаю, что господин Иванов может получить место первого зама в МВД. Однако Золотов был не просто первым замом, он был главкомом внутренних войск. А внутренние войска уходят. Чем будет руководить Иванов в этом случае? Для него это в любом случае понижение.
Путин хочет создать очень жесткую, очень централизованно выстроенную вертикаль с национальной гвардией, которая будет подчиняться лично ему. Единственная цель реформы – это убрать лишние звенья в цепе командования.
Те, кто знает, как строится взаимодействие различных ведомств, должен понимать, что в этой ситуации сильно затруднится работа различных оператников. Если раньше они звонили в другое подразделение МВД, то теперь им придется делать заявку в другое ведомство.
Борьба с экстремизмом и терроризмом официально висит на МВД и ФСБ, а теперь и на национальной гвардии. При этом национальная гвардия имеет свою разведку, но не имеет права на проведение оперативно-розыскной деятельности. Это породит много противоречий.
Если сказать совсем грубо, каким-то образом, например, в ходе контртеррористической операции, бойцы национальной гвардии захватили злоумышленника. Они должны его задержать и немедленно передать в другое ведомство, стало быть, отличится другое ведомство, а не они.
Элла Панеях, доцент Санкт-Петербургской школы социальных и гуманитарных наук НИУ ВШЭ
Путин давно хотел иметь национальную гвардию. Сейчас правящая группа чувствует себя настолько неуверенно и ощущает нужду в силовой структуре, которая будет чисто военизированной, подчиненной напрямую президенту и которую можно будет посылать участвовать в любой внутренней ситуации и разбирать любые беспорядки, что вот вопрос назрел.
Поэтому у МВД забирают практически все военизированное, что у него есть и делают вот такую квазиармию, которая по численности должны быть всего в два раза меньше вооруженных сил России.
То, что нам показали пока, - это закон о чисто военной структуре, которая формируется по контракту и призыву и у которой почти ничего нет, кроме военных подразделений и военнослужащих. У нее нет права возбуждать и расследовать уголовные дела, это не правоохранитель. Это, условно говоря, солдаты, с помощью которых можно вести боевые действия внутри страны.
Если у МВД что-то забрали, надо ему за это что-то дать. Тут, видимо, вспомнили те проекты правоохранительной реформы, которые обсуждались очень давно и существовали в проработанном виде. Они выдернули из них соображения, которые могут обосновать разрешение МВД поглотить парочку ведомств.
Одна из главных претензий к ФСКН была в том, что она дублирует функции МВД. По факту МВД делает все то же самое, а ФСКН существует как ведомство на отшибе, которое курирует лишь оборот наркотиков. Причем оно приносит много вреда, так как те пути, которыми она курирует легальный оборот наркотиков, приводит к массе негативных последствий, например, к невозможности получить обезболивающие или к постоянному давлению на предпринимателей. На МВД ложится примерно вдвое большая нагрузка по борьбе с нелегальным оборотом наркотиков. И те, и другие не имеют права ловить крупных преступников и наркомафию, а борются с потребителями и мелкими торговцами.
ФСКН без переаттестации и сохранения структуры вводят в состав МВД. Это значит, что давление на участников легального оборота наркотических средств и мирных производителей только усилится. Последствия будут такие, что продолжится все то же самое под эгидой МВД.
Поскольку МВД остается без своей силовой составляющей, ему будет трудно получать силовую поддержку. Раньше когда надо было кого-то арестовать силой, то местные подразделения полиции в составе МВД просили поддержки у подразделения ОМОНа. Это сопровождалось проблемами. Теперь это другое ведомство, а значит, проблем будет больше. Получить от нацгвардии поддержку в каких-то мелких делах вроде арестовать какого-то гангстера будет сложнее. Эти люди будут ориентированы на большие громкие мероприятия.
Конкуренция возможна, если национальная гвардия наберет больше полномочий, чем сейчас прописано. Я думаю, с этим у нее не будет больших проблем.