Напомним, ранее Лидия Николаевна завещала своему мужу Бари Алибасову квартиру в Новой Москве и авторские права на интеллектуальную собственность — наследство её покойного мужа: писателя и режиссёра Василия Шукшина. По договорённости супругов в конечном итоге наследство должно было отойти внукам актрисы. Скандал разгорелся из-за якобы «подаренных» квадратных метров в Новой Москве, которые вскоре были переписаны на помощника Алибасова. Через «МК» Федосеева-Шукшина попросила супруга вернуть ей квартиру. Но, по всей видимости, расставаться со спорными квадратными метрами никто не торопится. По нашим данным, квартира в посёлке Первомайское площадью порядка 50 «квадратов» с 22-го октября 2019 года и по сей день принадлежит... Сергею Моцарю, помощнику Бари Алибасова.
- Лидия Николаевна, расскажите, что сейчас происходит у вас в отношениях с Бари Каримовичем?
- Послушала с большим удивлением публичные откровения на Первом канале в программе "Пусть Говорят" адвоката моего мужа, господина Жорина, о том, что я якобы обратилась к нему с просьбой удостоверить договор дарения квартиры в Новой Москве в пользу Бари Алибасова. Осталась очень удивлена и огорчена. Ведь то, что он говорит, абсолютно не соответствует действительности, меня обижает и оскорбляет. По этой причине я решила рассказать, что со мною случилось на самом деле.
- То есть вы о том, почему на самом деле поехали в офис адвоката Сергея Жорина?
- Да. Я очень люблю своего мужа, Бари Каримовича и бесконечно доверяю ему. В своё время он был очень возмущен поступком моей внучки, Анны, которая продала без разрешения мою питерскую квартиру, со всеми моими личными вещами и под этим предлогом, для консультации отвез меня к своему адвокату.
- Получается, вы хотите вернуть эту квартиру?
- Конечно. Я хотела узнать, можно ли это сделать, и как. К адвокату с Бари я поехала за консультацией по этому вопросу.
- Расскажите об этой поездке.
- Это было в августе - сентябре 2019 года, сразу после того, как меня выписали из больницы, кажется из госпиталя им. Бурденко (незадолго до этого, Лидии Федосеевой-Шукшиной стало плохо в Болгарии, - Авт.). У меня тогда сильно поднялся сахар, я теряла сознание и, честно говоря, по возвращении в Москву, даже не сразу узнала свою дочь, Марию. Я помню, что мы с Бари приехали в офис его адвоката, Сергея Жорина. Он поздоровался, зачем-то пофотографировался с нами, после чего дал мне подписать какие-то бумаги. Я спросила у Бари: «что это?». И он мне сказал: «Подписывай, Лида, подписывай, раз уж мы приехали».
- Вы помните, как выглядели эти документы, сколько подписей вы ставили?
- Мне дали подписать последнюю страницу документа (первой страницы я не видела), там, где было место для подписи. Я поставила автограф.
- Почему вы подписали неизвестную вам бумагу? Чем вы руководствовались?
- Я подумала, что должно быть это договор на какие-то книги. Ведь я не разбираюсь в юридических документах и рядом со мной, с моей стороны не было никого, кто бы мог мне объяснить, что за документы я подписала. Так получилось, что в момент подписания этого договора не было ни одного незаинтересованного в исходе сделки лица, которое бы могло мне объяснить суть происходящего. Не было нотариуса, который бы объяснил мне, что мне предлагают подписать, не было моих дочерей. Не было моего адвоката. Был только Бари, его адвокат Сергей Жорин, и их помощники. Никто из них мне этот договор не прочитывал, не объяснял. Я не придала никакого значения данному документу и, конечно, подписала его, потому что я люблю своего мужа и доверяю ему.
- По сути, вы утверждаете, что квартиру у вас «увели» обманным путем. Но зачем это вашему мужу?
- Мне в голову не могло прийти, что я подписала... договор дарения на мою последнюю квартиру в Новой Москве в пользу своего мужа. Я не знаю ответа на ваш вопрос. Зачем ему? Он ведь не бедный человек. Кроме того, ранее я составила в его пользу завещание. Мы договорились, что в случае, если я уйду раньше, - он передаст эту квартиру моим внукам, близнецам Маши Фоме и Фоке. Ведь мои дочери имеют все, что необходимо. Они знали, что я составила завещания в пользу Бари, приняли это.
- Как вы узнали о том, что ваша квартира отошла третьим лицам?
- Представьте себе мой шок, когда моя младшая дочь Ольга вдруг, получив квитанции на оплату, сообщила мне, что у моей последней квартиры в Новой Москве уже сейчас, при моей жизни - новый собственник.
- Вы знаете этого человека?
- Это - абсолютно постороннее для нашей семьи лицо. Новый собственник - Сергей Моцарь, помощник Бари. Это приятный молодой человек, который раньше часто навещал меня, однако после этого скандала перестал. Получается, что повторилась история с моей внучкой Анной, которая переписала мою квартиру на других лиц без моего ведома.
- После того, как мы опубликовали ваше письмо к Алибасову, вы с ним общались? (Пара живёт раздельно, — Авт.)
Конечно, мы обсуждаем этот вопрос с моим мужем, Бари, практически ежедневно. И я очень надеюсь, что он вернет мне мою квартиру. Хотя, формально, и Бари уже не собственник. В одном из телефонных разговоров он объяснил мне, что переписал квартиру на своего помощника Сергея Моцаря временно и скоро вернет ее. Муж убеждает меня, что эта квартира моя и ничего не поменялось, что я могу приезжать туда и по-прежнему жить. А я - не могу и не понимаю, зачем мой муж сделал это. Конечно, я думаю, что он ошибся. Быть может, он поверил не тем людям и мы теперь оба в сложной ситуации. Я каждый день прошу его: Бари верни мне квартиру! А он смеется и говорит: «Лидушка, это твоя квартира». Но я знаю, что по документам это не так.
- Когда вы последний раз беседовали с Бари Каримовичем?
- Вчера. Он сказал: «Встретимся и решим. Квартира и так твоя…». Но в это же время Сергей Жорин раздаёт интервью, что я вру! Через вашу газету я написала Бари открытое письмо и также попросила вернуть квартиру. Но у него, наверное, это пока не очень получается. По крайней мере, на мое письмо он мне не ответил письменно.
- Объясните подробнее, что не так в рассказе Сергея Жорина?
- В тот момент, когда я ожидаю разрешения нашего конфликта, вдруг, в эфире программы «Пусть говорят» я вижу, что адвокат моего мужа обвиняет меня в том, что я говорю неправду и что у него есть против меня какие-то доказательства. Для меня это - удивительно. Не знаю, можно ли так поступать адвокатам. И не понимаю, почему он утверждает, что он "удостоверял" или "вел" сделку. Ведь Жорин, насколько мне известно, всего лишь адвокат, а не нотариус. Он не имеет права сделки "удостоверять". Кроме того, я его быть своим адвокатом не нанимала. Он является абсолютно причастной, заинтересованной стороной. К тому же, меня сильно смущает "схема" по которой квартира с Бари без моего ведома была переписана сразу на третье лицо по фиктивному договору. Мне кажется, что адвокаты, которые советуют своим доверителям такие "схемы", оказывают им медвежью услугу. И именно в результате таких советов между мной и моим мужем возникло колоссальное недопонимание, которое сейчас нам предстоит решить.
- Как вам кажется, повлияет ли этот разлад на ваши отношения в дальнейшем?
- Несмотря на все это, я люблю своего мужа, верю ему и надеюсь, что мы выйдем из этой ситуации без потерь. Вот только документы я больше никакие и никому без своего адвоката и без нотариуса не подписываю. Научилась. Спасибо.
Защитница Лидии Николаевны, в свою очередь, также настаивает на том, что квартира в Новой Москве перешла третьим лицам без согласия Федосеевой-Шукшиной.
Сам новый собственник спорной квартиры Сергей Моцарь не ответил на звонки «МК». А адвокат Бари Алибасова Сергей Жорин заявил журналистам, что заявление Лидии Федосеевой-Шукшиной по поводу того, что она не знала о сделке – неправда. Представитель известного продюсера и шоумена пообещал в скором времени доказать свои слова.