Свидетельства двух людей, попавших в детстве под обаяние всемирно известной звезды, своего по-детски наивно обожаемого кумира, который осторожно и нежно, но вместе с тем целеустремленно и настойчиво обращал их поклонение в готовность удовлетворять его порочные склонности, вскрывает настоящую трагедию. Трагедию под стать набоковской "Лолите" - как обманутых мальчишек, так и самого Джексона, с его изуродованным детством и испорченной неограниченным богатством и вседозволенностью жизнью.
Трагедия и сочувствие к ней не снижают оторопи и ужаса перед чудовищностью совершенного. Смерть 10 лет назад избавила Джексона от нового, теперь, по всей видимости, куда более жесткого, суда правового.
Но теперь зато встает необходимость суда нас всех, кто десятилетиями - кто с горячим восторгом и обожанием, а кто, как я например, со спокойным уважением и даже невольным восхищением - следил за карьерой этого незаурядного артиста. Со всей остротой встает вопрос: что делать с богатейшим культурным наследием "короля поп-музыки"? Остается ли его роль в искусстве и культуре непоколебимой, или же вслед за осуждением его поступков мы должны столь же решительно отбросить и то, чему столь искренне и самозабвенно поклонялись и продолжают поклоняться сотни миллионов людей во всем мире?
"Уже примерно на третьей минуте четырехчасового документального фильма стало ясно, что наследие Майкла Джексона после этого дня не сможет оставаться таким, как прежде" - так пророчески писал корреспондент британской Guardian уже на следующий день после премьерного показа "Покидая Неверленд" на фестивале независимого кино Sundance в американском штате Юта 24 января этого года.
Спустя буквально день после трансляции фильма по американскому телеканалу HBO целый ряд радиостанций в Канаде и Новой Зеландии объявили, что снимают песни Джексона со своей ротации.
Многие СМИ также заметили, что песни Майкла Джексона не появлялись в плейлистах одной из радиостанций Би-би-си - Радио 2 - с 24 февраля, однако в корпорации это объяснили тем, что этот плейлист предназначен для новых релизов.
Проблема, однако, - как быть с наследием Майкла Джексона - остается, и никаких признаков того, что она уйдет, по крайней мере, в ближайшее время, нет. Поставленные ею вопросы требуют ответа.
Не говоря уже о том, что вопросы эти относятся не только к области морали. От ответа на них зависит и чисто практическая, коммерческая судьба измеряемого миллиардами долларов наследия Майкла Джексона.
Гений и злодейство
Проблема совместимости порочной личности художника и значимости его творений стара как мир. Именно ей во многом посвятил одну из своих "Маленьких трагедий" Пушкин, провозгласив, что "гений и злодейство - две вещи несовместные".
Даже у Пушкина в категоричности этой формулы есть ирония - возведенный Моцартом в гении Сальери тут же бросает ему в чашу яд.
Реальному Антонио Сальери и повезло, и не повезло. В отличие от симпатизировавшего ему друга Моцарта, история не только не признала его гением, но и опровергла распространенный в пушкинские времена миф об убийстве им великого композитора. С другой стороны, именно этот миф и оставил его в истории.
Со временем в категорию "злодейства" стали попадать поступки, взгляды и идеи, в момент их совершения отнюдь не считавшиеся предосудительными. Для Рихарда Вагнера или Федора Достоевского, как и для их современников, антисемитизм был системой взглядов вполне допустимой и приемлемой.
Но и тут принципиальное различие. Откровенная неприязнь великого русского писателя к евреям кажется ныне отвратительной, но в отличие от антисемитизма Вагнера, она не привела к возникновению тоталитарной политической идеологии и практики, результатом которых стало одно из величайших преступлений в истории человечества - Холокост.
И что же? Спустя полвека, со всеми оговорками, мир - в том числе и еврейский мир - признает величие и гениальность музыки Вагнера.
Знаменательно в этом смысле революционное и пошедшее наперекор не только общественному мнению, но и существовавшему в еврейском государстве негласному запрету исполнение евреем Даниэлем Баренбоймом музыки Вагнера на концерте в Иерусалиме в 2001 году.
Или взять Лени Рифеншталь. Страстная преданность и приверженность идеям национал-социализма не только не помешали, но и, наоборот, способствовали созданию ею выдающегося с точки зрения формальной изобразительности кинематографа. Десятилетиями "Триумф воли" и "Олимпия" были под запретами. Да и сейчас отношение к этим фильмам справедливо настороженное - опасность возрождения нацизма далеко не искоренена, и ярчайшая, завораживающая, магнетически притягательная символика нацистской образности Рифеншталь может служить отнюдь не только объектом аполитичного преклонения эстетов-синефилов.
А на недавней, приуроченной к 100-летию Русской революции выставке в Королевской академии художеств в Лондоне ее организаторам и кураторам был брошен упрек в пропаганде советского искусства 20-30-х годов - искусства, которое "предвосхитило и прославляло эпоху коммунистического террора".
Опасные идеи и реальные преступления
Но одно дело - мир антигуманистических идей и опасной, "вредоносной" художественной образности. Другое - вполне конкретные, осязаемые уголовно наказуемые преступления, типа тех, которые вменяются теперь в вину Майклу Джексону.
Но и здесь нет однозначного ответа. Точнее, он есть и должен быть с точки зрения закона. А как быть с культурой?
Его коллега из мира поп-музыки, величайший продюсер, создатель легендарной техники "стена звука" и продюсер битловского Let It Be Фил Спектор в 2009 году был приговорен к 19 годам тюремного заключения за убийство актрисы Ланы Кларксон. Убийство наделало много шума, Спектор до сих пор за решеткой, но в общественном сознании его преступление и его музыкальные достижения как-то разделились по разным мирам.
То же самое можно сказать и о писателе Уильяме Берроузе. Пьяница, наркоман и страстный любитель огнестрельного оружия, в 1950 году в Мексике Берроуз после долгого вечера с алкоголем и наркотиками сказал своей такой же пьяной, как и он, жене Джоан Волмер: "Пора нам показать наш фокус Вильгельма Телля". Она с готовностью водрузила себе на голову стакан с коктейлем, Берроуз выстрелил, но спьяну промахнулся - пуля вместо предназначавшегося ей стакана раздробила лоб жены, которая немедленно скончалась.
Непреднамеренность убийства, "гибкие" законы Мексики и обеспеченность семьи помогли Берроузу ограничиться всего лишь парой недель тюрьмы: взятками и судебными проволочками ему удалось избежать наказания. Впрочем, в жизни и литературном наследии Берроуза, полных тяжелой наркомании и скандально откровенной прозы, даже такое тяжкое преступление, как убийство, осталось всего лишь эпизодом.
Эпоха #MeToo
Нет сомнения в том, что резонанс от "Покидая Неверленд" многократно усилен, да и сам факт создания и трансляции фильма именно в 2019 году напрямую связан с начавшимися после скандала с Харви Вайнштейном и только набирающими темпы кампаниями #MeToo и Time's Up. Обе призваны вскрыть нарушения закона и этики в области сексуальных отношений, даже относящиеся к сравнительно давнему прошлому.
Пожалуй, наибольшая нетерпимость по отношению к виновным выпала на долю Кевина Спейси. Еще до решения суда работа над уже практически полностью снятым фильмом "Все деньги мира" была приостановлена, картина была практически полностью переснята, и в новой версии ставшего неприкасаемым Спейси заменил Кристофер Пламмер. Производитель популярнейшего телесериала "Карточный домик", компания Netflix, объявила, что выводит Спейси из фильма.
Однако это не означает, что предыдущие эпизоды "Карточного домика", как и многочисленные хорошие и не очень фильмы с участием актера - от "Секретов Лос-Анджелеса" до "Красоты по-американски" - окажутся изъяты из видеотек, магазинов и киношных онлайн-сервисов.
Да, Спейси и Вайнштейн подвергнуты остракизму и полностью - по крайней мере, сейчас, - отлучены от профессии.
Но Вуди Аллен - пусть и с изрядно подмоченной репутацией - остается, тем не менее, вполне действующим режиссером. И подмоченная человеческая репутация практически не повлияла на его статус одного из величайших комедиографов мирового кино.
А вспыхнувшие было буквально пару месяцев назад обвинения в адрес Джеймса Франко уже забыты.
А обвинения в адрес режиссера "Богемской рапсодии" Брайана Сингера и вовсе практически не повлияли на триумфальное шествие его картины по всему сезону наград.
Индивидуальный выбор
Популярность, притягательность, да и коммерческая мощь бренда "Майкл Джексон" куда выше, чем у Вайнштейна, Спейси и всех остальных, подвергающихся нападкам деятелей киномира вместе взятых.
Его невозможно вычеркнуть, невозможно забыть. Даже если все радиостанции мира откажутся играть музыку Майкла Джексона, она никуда не исчезнет. Даже если песни его уберут из своих архивов все онлайн-серверы, один только альбом Thriller существует на разошедшихся по миру 60 миллионах физических носителей.
Как не исчезнут и ставшие уже иконическими портреты Майкла Джексона работы Энди Уорхола, Джеффа Кунса, Кита Харинга и множества других более или менее широко известных художников.
Что делать теперь со своей любовью и уважением к Джексону - каждый будет решать сам.
Одни с негодованием снесут на помойку его пластинки, диски и плакаты.
Другие с не меньшим негодованием отметут все обвинения в его адрес и останутся непоколебимы в своем обожании кумира, что бы и кто бы о нем ни говорил.
Утром в пятницу, на следующий день после показа "Покидая Неверленд" по британскому телевидению, в вагон лондонского метро с громкими криками "Я вру! Я вру!" - ворвался энергичный чернокожий парень. Когда пассажиры обратили на него свои изумленные взоры, он продолжил: "Я вру, как Уэйд Робсон! Я вру! Я вру!" и перешел в следующий вагон. Никому не нужно было объяснять, что Уэйд Робсон - один из тех двух мужчин, некогда юных друзей Майкла Джексона, показания которых составили суть фильма.
Говорить о том, что личная жизнь художника с его творчеством не связана - лицемерие. И мы должны думать о том, как примирить в нашем собственном сознании великолепный талант Джексона и его отвратительные преступления.
Наверное, правильно, что музыка и образ Джексона остаются с нами в мире.
Но, слушая ее, мы должны помнить, что великое искусство может быть делом рук ужасного человека.
Что талант может стать орудием зла.
Что вера в то, что любимый наш художник - воплощение добра, только лишь потому, что искусство его дает нам добрые чувства, - есть наивная ошибка, которая может привести к чудовищным последствиям.