Истоки и слагаемые рецессии
Разделить, - какие проблемы возникли в экономике Беларуси из-за войны, а какие по совокупности накопившихся в довоенный период предпосылок, - сложно.
Часть действующих сейчас санкций введены из-за политических репрессий в отношении оппонентов Лукашенко, начавшихся в 2020 году и продолжающихся по сей день.
Кроме того, санкции вводили из-за принудительной посадки в Минске самолета Ryanair, после которой был арестован находившийся на борту журналист Роман Протасевич, а также из-за миграционного кризиса на границах Беларуси со странами ЕС, произошедшего при содействии белорусских властей.
"Все слагаемые для рецессии - из 2020 года, со времен пандемии коронавируса. Но белорусской экономике всё время довольно сильно везло. Например, во время ковида предприятия работали на склад, но в 2021 году был повышенный внешний спрос, а санкции ещё не вступили в силу.
К началу войны предпосылок для кризиса было и так много, но раньше везло, а теперь везти перестало, и предпосылок стало больше. В итоге мы вошли официально в рецессию", - говорит старший научный сотрудник BEROC (Киев) Лев Львовский.
И объясняет, что рецессией принято считать снижение ВВП два квартала подряд, что и произошло по итогам первого полугодия 2022 года.
Беларусь теряет около пяти лет роста ВВП
По итогам года, прогнозирует эксперт, спад ВВП зафиксируют между 4 и 5 процентами, наиболее вероятно – на 4,7 процента.
Если раньше ВВП Беларуси в среднем рос на один процент в год, то нынешний расклад означает потерю около пяти лет роста ВВП. Реальные доходы снижаются на 6 процентов по сравнению с предыдущим годом.
Из-за войны сфера ИТ перестает быть драйвером роста в Беларуси
Важно, что именно из-за войны происходят и качественные изменения, подчеркивает Лев Львовский. Он констатирует, что последние десятилетия половину роста ВВП обеспечивал молодой, но очень быстрорастущий сектор ИТ, в Беларуси даже появился имидж как у ИТ- страны, здесь работали несколько всемирно известных белорусских компаний и компаний, созданных уроженцами Беларуси.
Мы лишаемся знакового для страны сектора ИТ, то есть он остается, но перестанет быть драйвером роста, уточняет Лев Львовский: "Уже несколько месяцев ИТ-отрасль падает по 8 процентов в годовом выражении. Был один месяц, когда сектор вырос на 1% вместо 8%, но сейчас уже можно сказать, что эпоха быстрого роста этой сферы закончилась".
Айтишники уезжали, релоцировались и после событий 2020 года, но именно война усилила в разы тенденцию к отъезду сотрудников ИТ-компаний и самих компаний.
Еще с августа 2020 года заказчики белорусских ИТ-компаний волновались о том, а смогут ли быть выполнены заказы в условиях политических репрессий и поэтому требовали отъезда специалистов из Беларуси. А после начала военного вторжения России в Украину некоторые айтишники потеряли техническую возможность, находясь в Беларуси, пользоваться необходимыми для работы сервисами. И требование релокации стало куда более категоричным.
"Эффект от оттока айтишников после 24 февраля был гораздо сильнее и стал заметен в макро-данных, сектор "информация и связь" сейчас падает в годовом выражении на 8 процентов", - отмечает Лев Львовский.
Масштаб ущерба белорусской экономике от войны зависит от сценария ее развязки
Все будет гораздо хуже, чем теперь, в сценарии, если Александр Лукашенко пошлет белорусские войска в Украину, отмечает Львовский. Сейчас, по его оценке, дно падения вроде нащупали, но, если Беларусь полноценно вступит в войну, то есть все основания ожидать ускорения падения ВВП.
В таком случае неизбежны дополнительные санкции, бОльшие потоки беженцев, релокантов, эмигрантов из Беларуси, огромные потери человеческого капитала и просто рабочей силы. Лев Львовский уверен, что если объявят мобилизацию в Беларуси, воевать в Украине не захотят даже те белорусы, которые теоретически симпатизируют России, и бегство из страны будет в процентном соотношении больше, чем сейчас в России.
Два других сценария, - ход войны в активном режиме или его замедление. Пока что очевидно, что украинская армия перехватила инициативу и постепенно выигрывает.
Поскольку Россия теперь главный торговый партнёр, а также последний и единственный кредитор Беларуси, то колоссальное влияние на будущее Беларуси, ее экономики и политики окажет ситуация в самой России, когда большинство ее жителей начнут осознавать, что их страна проигрывает войну, пока что, кажется, что они это не поняли, говорит Лев Львовский.
Он не исключает, что, "когда поймут, возможны революционные настроения и(или) национальная депрессия. От такого морального удара в российской экономике может много что пойти не так".
Российская поддержка не компенсирует потери, но сглаживает падение экономики
Налоги, которые раньше высокооплачиваемые белорусы и прибыльный белорусский бизнес платили в своей стране, уже сейчас из-за релокации и нежелания развивать бизнес в Беларуси оказываются в казне других государств.
Например, как пишет интернет издание dev.by со ссылкой на разные источники, чуть менее €25 млн перечислили в литовский бюджет 9 компаний, чьи собственники связаны с Беларусью, в период с января по июнь 2022 года. Такие данные извлёк из статистики Государственной налоговой инспекцией при Министерстве финансов Литвы officelife.media.
Четыре компании из этого списка принадлежат к ИТ-отрасли. На третьем месте — литовская "дочка" EPAM Systems (€2,7 млн). На пятом — Wargaming Vilnius (€2,3 млн), на седьмом — Andersen Soft (€1,3 млн), на восьмом — Gurtam (€ 1,2).
В телекоммуникационно-информационной отрасли Литвы местный офис EPAM по сумме налоговых выплат занял 12-е место. По данным Rekvizitai.lt, здесь уже работает 1,3+ тысячи специалистов. За последние три месяца штат вильнюсского офиса компании вырос более чем в три раза.
Сложно оценить, сколько Беларусь теряет именно из-за релокации бизнеса, говорит Лев Львовский, но просто оценить, сколько Беларусь теряет: "Пока что это около 4 миллиардов долларов или даже больше просто из-за оценок ВВП по итогу 2022 года. Сейчас потенциально потолок роста для белорусской экономики, наверное, 2 процента. То есть мы могли бы расти на 2 процента, а мы падаем почти на 5 процентов".
Компенсирует ли что-нибудь потери Беларуси из-за войны?
Поддержка России обеспечивает более низкие цены на газ, энергоресурсы, что делает производство более конкурентоспособным, перечисляет Лев Львовский. И объясняет, что особенно тут можно выделить очень энергоемкое производство азота: "Даже несмотря на санкции, эта отрасль сейчас очень неплохо себя чувствует".
Среди других бонусов от России Лев Львовский называет, во-первых, отсрочку выплаты по российским кредитам, по госдолгу Беларуси. Во-вторых, согласовано, что Россия выделит около 1,5 млрд миллиардов долларов на программы по импортозамещению.
Впрочем, эксперт подчеркивает, что все это нельзя назвать компенсацией, но это сглаживает падение экономики.
Адаптация к санкциям: с экспортом нефтепродуктами ситуация лучше, чем с калием
В условиях довольно серьёзных санкций в отношении Беларуси белорусские предприятия со временем пытаются находить обходные пути, и это сглаживает падение экономики.
Например, ситуация в нефтепереработке была очень тяжёлой сразу после начала войны, потому что главным рынком для белорусских нефтепродуктов в первую очередь всегда была Украина, во вторую очередь – Евросоюз, констатирует Лев Львовский.
Он объясняет, что торговля с Украиной остановилась практически полностью, с Евросоюзом - сильно уменьшилась. Но судя по данным статистики, в середине лета 2022 года ситуация по всей видимости наладилась, белорусские нефтяники нашли способы обхода санкций, скорее всего, экспорт идет нефтепродуктов идет через Россию.
С калием, например, способ полностью обойти санкции всё ещё не найден. Беларусь экспортирует его по железной дороге в Китай, но таким способом объём экспорта - около 20% от досанкционного уровня. Поиски пути обхода санкций продолжаются, постоянно идёт речь о постройке нового или использования старых российских терминалов для перевалки калия, но пока что, видимо, эти идеи ещё не увенчались успехом, и с экспортом калия всё ещё тяжело.
От разрыва экономических отношений с Литвой годовые потери Беларуси составят около 2 миллиардов долларов
В экономических связах с Литвой главную роль играли литовские порты, через которые шел экспорт белорусского калия, это важная статья доходов для белорусской экономики.
Потеря этих портов, по оценке Льва Львовского, одна из самых болезненных санкций. На данный момент не найден вариант транспортировки для порядка 80% белорусского калийного экспорта: "Годовые потери составят, наверное, около 2 миллиардов долларов, это примерно от 3% до 3,5 % ВВП Беларуси".
Санкции бьют по Беларуси сильнее, чем по России
Атаки на Украину, особенно по киевскому направлению, стали возможными только благодаря соучастию Александра Лукашенко в российской агрессии, предоставлению белорусской территории в распоряжение российских войск, поэтому Беларусь во многих санкциях просто шла через запятую после России, констатирует Лев Львовский.
На Россию распространяется больше санкций, чем на Беларусь, с целью уменьшить в будущем российский наступательный потенциал, способность производить вооружение, но это дело долгосрочной перспективы, накопленного вооружения пока хватает, чтобы воевать.
Гораздо больше на данный момент, объясняет Лев Львовский, на экономику России подействовали не санкции, а то, что Россия стала более токсичной, чем Беларусь. Поэтому какие-то бизнесы отказываются от работы в России, но не в Беларуси. Например, из России выехало гораздо больше в процентном соотношении айтишников и ИТ-компаний, чем из Беларуси.
Но в целом санкции вполне сравнимы, и де факто более ощутимы для Беларуси, говорит Лев Львовский. И объясняет, почему:
"Два самых главных экспортных продукта России - нефть и газ. На согласование санкций, чтобы от них отказаться, у западных партнёров ушло много времени, а поставки газа Россия ограничила сама, пытаясь надавить на Европу за счёт высоких цен на коммуналку. Но пока Россия всё ещё продает даже довоенные объёмы нефти, правда, со скидкой, однако серьёзный удар по главному экспорту России ещё не состоялся.
Россия действительно один из крупных поставщиков нефти и газа на мировой рынок и отказаться от российских энергоресурсов быстро очень сложно.
А Беларусь играет меньшую роль в мировой экономике, объясняет Лев Львовский, и поэтому легче ввести санкции в отношении каких-либо ключевых белорусских статей экспорта. Для этого не нужно серьёзных согласований, достаточно просто сказать - давайте запретим, например, белорусские нефтепродукты: «И никто, никакая Венгрия или другие страны не будут возражать и что-то требовать взамен".
Санкции в отношении Беларуси, по словам Льва Львовского, "довольно масштабные, поэтому они вредят, безусловно, не только государственному бизнесу в Беларуси, но и частным белорусским компаниям и не только в Беларуси. Санкции усиливают токсичность белорусских паспортов за рубежом, и это стало заметно именно после начала войны, до войны такого не было. Наоборот, к белорусам относились очень хорошо.
А после начала войны оказалось, что есть довольно много стран, отдельных людей, политиков в этих странах, которые события 2020 года практически не заметили, как-то прошли мимо них, а соучастие Александра Лукашенко в войне они заметили".
Чаще всего разговор о санкциях ведётся, по мнению аналитика, "в не совсем правильном ключе. Вводить их или нет, решают не белорусские активисты, эксперты и даже не белорусские лидеры демократических сил. Санкции вводят государства, иногда просто определённые зарубежные компании или банки".
"Безусловно, что санкции вредят. А статус соагрессора вредит ещё больше. Но поделать с этим что-либо может только правительство в Беларуси, Александр Лукашенко, борясь с непосредственно с корнем проблемы, со статусом соучастником в агрессии против Украины", - говорит Лев Львовский.
Помимо мировой инфляции цены в Беларуси растут из-за санкций, войны и… запрета повышать цены
Ещё один не самый приятный итог 2022 года - возвращение к временам большой инфляции.
В новейшей истории Беларуси случалась и гораздо бОльшая инфляция, вспоминает Лев Львовский, но года с 2016 белорусы начали привыкать к низкой и стабильной инфляции, теперь предстоит отвыкать: "Из-за высокой инфляции снижаются реальные доходы в Беларуси. Номинальные даже растут, но не успевают за инфляцией".
Первой среди объективных причин инфляции Лев Львовский называет мировую инфляцию, второй - действие санкций.
Из-за санкций увеличиваются проблемы логистические и с финансовыми проводками, а у ритейлеров возрастают разного рода риски. Например, скачки обменного курса или требование заморозить цены с последующим возбуждением уголовных дел в отношении тех, кто эти цены поднимает.
Кроме того, продолжает перечислять риски Лев Львовский, любой платёж за рубеж или из-за рубежа может заморозить банк-корреспондент, а любой зарубежный поставщик может отказаться работать с Беларусью, просто так, без даже санкций, или по тем же причинам, по которым бизнес уходит из России. Всё это увеличивает риски ритейлеров, и цены повышаются.
Различные популистские методы борьбы с ценами ситуацию в долгосрочной перспективе не улучшают, констатирует эксперт. Хотя в краткосрочной перспективе, возможно, из страха попасть под уголовное дело кто-то будет осторожнее, как-то лучше маскироваться или, может быть, даже некоторое время не повысит цены, даже если это себе в убыток.
В долгосрочной перспективе, прогнозирует Лев Львовский, работающие себе в убыток разорятся, а остальные, - чтобы не разориться, - будут закладывать дополнительные риски в цены.
"Нынешняя стабильность курса рубля не признак чего-то хорошего"
Загадкой для обывателя, привыкшего к тому, что экономические кризисы в Беларуси сопровождаются падением курса белорусского рубля, является его стабильность и даже укрепление последние несколько месяцев после резких скачков вниз в первое время после начала войны.
Причина, объясняет Лев Львовский, в том, что Россия и так была главным торговым партнёром Беларуси, а после начала войны её доля только выросла из-за потери торговых объёмов с Европой и с Украиной. Белорусский рубль теперь в большей степени привязан к российскому, а на российский рубль влияет два фактора.
Первый - это административное регулирование: российский рубль все ещё попадает под значительное количество ограничений. Купить 1000 долларов в России может и получиться, но далеко не во всех городах по официальному курсу. А вывести из России 500 миллионов долларов (обменять такое количество рублей на доллары по близкому к официальному курсу) уже не получится. То есть российский рубль уже не свободно конвертируемая валюта.
Вторым фактором Лев Львовский называет гораздо более сильное влияние санкций на российский импорт, чем на российский экспорт. Пока что. Потому что главный экспортный российский продукт всё ещё экспортируется, а импорт сразу запретили по многим позициям, и он упал. Или иностранные компании иностранные начали отказываться от экспорта своих товаров в Россию. По этим причинам российский рубль даже окреп после начала войны.
Однако это вовсе не признак чего-то хорошего, подчеркивает Лев Львовский. И поясняет, что российский Центробанк, наоборот, сейчас признаёт укрепление рубля как главную проблему в российской экономике и даже прикладывает усилия к его ослаблению.
При нынешнем статус-кво судьба белорусского рубля связана с российским, перемены возможны при вступлении в силу механизмов по ограничению цен на российскую нефть.
Резюмируя, подробный ответ на вопрос, что произошло с экономикой Беларуси за восемь месяцев войны, Лев Львовский отмечает, что белорусская экономика вошла в рецессию.
Беларусь потеряла один из главных драйверов роста – прежнюю роль ИТ-отрасли.
Зависимость Беларуси от России усилилась еще больше во всех смыслах - и в экономическом, и в плане политики и геополитики.
Беларусь и раньше, мягко говоря, не была в зоне стабильности. А теперь ни о ней, ни о прогнозируемости чего-либо на три-шесть месяцев вперёд и мечтать вообще не приходится.
«Судьба и Беларуси, и белорусской экономики решается теперь в Кремле, на полях войны в Украине, в высоких кабинетах Европы», резюмирует Лев Львовский.
