В конце концов, как повлияла на экономику Литвы миграция из Украины, России и Беларуси? Delfi обсудил непростую тему с экономистом, представителем кредитного бюро Creditinfo Lietuva Екатериной Роякой.
Delfi: В нынешних условиях военной агрессии России против Украины, необходимости идти на непростые решения, антироссийские санкции, как механизмы воздействия на Россию, что происходит с литовской экономикой? Если мы начнем именно с общих оценок?
Екатерина Рояка: Если коротко говорить, то держимся совсем неплохо — в контексте всего того, что происходит. Но опять же, литовская экономика — это не изолированная экономика. Все, что влияет негативно на глобальную экономику, эхом и с каким-либо временным шлейфом, отзывается на литовской экономике. Что мы и чувствуем на своей собственной шкуре. Какие сейчас основные проблемы? Безусловно, проблема номер один, которая до сих пор она еще остается — это высокая инфляция, которую на себе чувствуют все домашние хозяйства, все население Литвы, и, безусловно, предприятия. Прогнозировать в таких условиях значительно тяжелее, уровень цен высокий, соответственно — повышается нервозность, ожидания падают. Все это тянет за собой определенный шлейф негатива и уменьшается потребление. И, тем не менее, если мы посмотрим на тенденцию ожиданий домашних хозяйств — они улучшаются. Опять же — лето, уменьшаются расходы на отопление. Зимние проблемы уходят в небытие, по крайней мере, до следующего года.
— Если разобрать именно по пунктам: последствия пандемии — какие это отголоски? Каковы отголоски военной ситуации? Какие специфические проблемы и черты литовской экономики?
— Нельзя сказать, что пандемию мы проскочили совсем безболезненно. Потому что есть секторы, которые до сих пор расхлебывают все эти последствия. Это рестораны, отели, и тому подобное. Но уже в этом году, пожалуй, в первой четверти, результаты начали улучшаться. Что касается общей экономической ситуации, то спад экономики был одним из самых маленьких в Европе. Поддержка предприятий и рабочего населения была достаточно интенсивной. Тем не менее, демографический спад был и есть, его, безусловно, компенсирует позитивная миграция со стороны Украины в Литву. Но если рассматривать в контексте смертности, то смертность до сих пор остается высокой в Литве. Пандемия достаточно больно ударила по здравоохранению, и, соответственно, все решения, которые уже будут ориентированы на долгосрочную перспективу, закладываются на статистике пандемической. Что мы еще заметили после пандемии? Это рост рынка недвижимости. Люди пытались найти какой-то баланс между тем, как можно в том же самом месте работать, учиться, жить — и все это в закрытом пространстве. Безусловно, рост цен на недвижимость и потребление на рынке недвижимости были довольно высокими. Плюс в начале мы видели рекордные показатели депозитов, что, в общем-то, тоже достаточно нетипично. Но похожая статистика была и в других странах, которые были ограничены в возможностях использовать деньги на те же самые отпуска, одежды, выходы в рестораны — все ранее доступные, но запретные в пандемию удовольствия.
— Раз вы упомянули миграцию. Из Украины, России, Беларуси. Армения отмечала, что переезд людей из России в 2022 году положительно повлиял на экономику республики. Именно благодаря переезду людей обеспеченных, открывающих бизнес и занимающихся высококвалифицированным трудом. На ваш взгляд, как именно на литовскую экономику повлиял приток людей из России, Украины, Беларуси?
— Говорить исключительно о позитиве не стоит. Мы рассчитываем, что война закончится, люди смогут и захотят мигрировать обратно. По крайней мере те, с кем приходится разговаривать — они об этом действительно мечтают каждый день. Что позитивного можно было бы тут сказать про литовскую экономику? Это то, что у нас высокий уровень интеграции мигрантов в рынок труда. Люди, которые сами хотят интегрироваться, возможности изучения литовского языка, использования русского и украинского языка. Что можно сказать про отрицательные стороны? Это тот же рынок недвижимости: когда он дорогой и растущий, это реально сложно для мигрантов искать варианты и осесть в тех же самых больших городах. В регионах, можно сказать, интеграция даже более высокая, нежели в столице. Хотя найти работу в столице значительно проще.
— Говоря об антироссийских санкциях, можно встретить и оптимистичную, и пессимистичную точку зрения. Санкции могут бумерангом задевать и ту сторону, которая их инициирует, все-таки это попытка перекроить глобальные экономические связи. Есть пессимистичный взгляд, нередко, конечно, ангажированный прокремлевский, что вы, мол, вводите санкции — и по вам же все ударит. Кто-то же оценивает последствия, как минимальные. Вы как склонны это оценивать?
— Санкции, конечно, могут достаточно больно ударить по определенному предприятию. Но глобальная ситуация за последние несколько лет совершенно изменилась. Если раньше все шло на глобализацию, на более глубокую интеграцию стран, то за последние несколько лет, учитывая и пандемический эффект, страны стали более обособленными. Можно упомянуть тот же торговый конфликт между Китаем и США. Новый пакет (прим. редакции — санкционный) уже лежит на столе. Это ударит и по глобальным решениям, и по общему всемирному экспорту, и по европейскому рынку в особенности. Санкционная часть этого вопроса может очень больно сказаться на определенных предприятиях. Но наш бизнес насколько часто пребывал на определенных таких сумасшедших горках, далеко не впервые ему приходилось перестраивать свои рынки, искать новые рынки сбыта. В общем-то, наших бизнесменов, наверное, уже ничем не удивишь. В этом плане резистентность, конечно, просто потрясающая. Нужно просто поаплодировать им. Есть и обратная сторона вопроса санкционного, поскольку мы видим, что в некоторые страны экспорт значительно увеличился — просто в разы увеличился! И вопрос остается открытым. Действительно ли идет экспорт в те самые страны? Или он же потом мигрирует в сторону, в сторону России, под разными этикетками?
— Безусловно, война стала, если так можно сказать, шоком для мировой экономики. Не будет это громким словом?
— Абсолютно нет.
— То есть это был действительно шок. На ваш взгляд, Европа и, в частности, Литва как то смогли адаптироваться к этому шоку?
— Безусловно. Но психологически адаптироваться к такому шоку очень сложно. Многие подвешены на информационной капельнице — с утра и вечером все эти новостные потоки. И переоценка ценностей. Я думаю, что переоценка ценностей — это одна из таких штук не экономических, но которая влияет на экономическое поведение и индивида, и домашних хозяйств, и предприятий. Это опять же перенаправление доходов в сторону Украины, определенные акции и тому подобное. И даже тот факт, что литовские жители улучшают свое положение в списке самых счастливых жителей на земле — это такой отголосок военного времени. Война рядом. И мы можем сравнивать, насколько наша ситуация сейчас лучше, нежели у тех, кто пребывает в зоне военных действий или тех, кто был вынужден бежать из своей страны.
— Ряд СМИ дал новость, что в Литве зафиксировано увеличение числа граждан с доходами выше 5000 € на бумаге и 3000 € на руки. Их стало, ни много ни мало, в 3 раза больше, чем в прошлом году. Это реальный рост доходов или это индексация с учетом инфляции? И вообще, как оценивать эту новость?
— Это и то, и другое, безусловно. Многие, наверное, скажут: где, где вы видели такие зарплаты? Но общий средний рост зарплаты в Литве за последние несколько лет составлял, по крайней мере, двузначные числа. И в этом году, несмотря на то, что экономика развивается далеко не самыми высокими темпами, и за последние две четверти ВВП сокращалось, заработная плата все равно растет. Состояние рынка труда все равно очень и очень гибкое — в том плане, что рынок труда все еще достаточно активен, несмотря на то, что безработица начинает потихонечку расти. Здесь, опять же, на уровень безработицы и рост безработицы может повлиять то, что мигранты начинают вливаться в рынок труда. Но, тем не менее, мы видим, что уровень и банкротства предприятий начал увеличиваться. И в прошлом году эта тенденция уже укоренилась. И, соответственно, предприятия отпускают людей. И, скорее всего, уровень безработицы к концу года повысится.
— Всегда к таким новостям очень любопытны комментарии, как люди сами на это реагируют. И опять таки, вот под этой новостью о 5000€ на бумаге был такой интересный комментарий. Скорее предположение. Встречалось такое мнение, что, возможно, некоторые литовцы, работая где-то в странах Западной Европы, декларируют доходы в Литве, и вроде как они формально влияют на эту статистику. Это действительно так или комментатор заблуждается?
— Я думаю, что это скорее анекдотические и редкие ситуации. Постольку там, где ты работаешь, зачастую и декларируешь свои доходы. Безусловно, некоторые такие истории могут быть, но это далеко не превалирующий фактор.
— Есть новости позитивные, что в Литве увеличивается средний класс. Но тут сначала хотелось бы договориться о терминах. Кого считать средним классом? Понятно, что это не только какая то фиксированная сумма, которую получает человек. Это какие то еще специфические характеристики. Кого можно считать средним классом, кто это?
— Да, средний класс — это такое понятие достаточно растяжимое. Опять же, если мы будем грубо, статистически говорить, то это люди, которые должны получать заработную плату выше среднего, как минимум на две медианы. Со средним классом все значительно сложнее, поскольку это понятие всегда познается в сравнении. Если ты считаешь себя средним классом, и заработная плата у тебя, скажем, выше среднего, но твой сосед с похожей зарплатой может себе позволить пару раз в году съездить в отпуск, без проблем взять кредитование на автомобиль или даже без рассрочки купить что-то более осязаемое домой, то тогда ты начинаешь считать — не такой уже я и средний класс, есть что-то «посреднее». В общем-то, средний класс в нашем понятии, в житейском понятии — это люди, которые не настолько связаны обязательствами, которые имеют определенный финансовый буфер. Плюс это возможность кредитования и возможность не работать на нескольких работах для того, чтобы поехать куда-нибудь на неделю в отпуск. И если мы соберем все эти факторы в один, тогда понятие среднего класса уже становится очень сильно обтекаемыми. Даже по статистике нашего кредитного бюро, порядка 20%, даже немножко больше 20%, людей не могут сейчас кредитоваться, поскольку у них есть уже задолженности. Соответственно, им кредита даже на телефон уже никто не выдаст.
— Как в целом вы оцениваете темпы роста среднего класса?
— Хотелось бы выше. Поскольку средний класс — это основа экономики, самый стабильный класс, который зачастую не ропщет, потому что у людей все более или менее неплохо. Средний класс постоянно потребляет, что хорошо для экономики. И производит, соответственно. Я думаю, что опять же, исследования покажут, что к концу этого года со средним классом могут произойти определенные изменения.
— Средний класс в Литве и, например, средний класс в Германии. Понятно, что мы говорим о принципиально разных цифрах. Но здесь хотелось бы больше обсудить не столько цифры, сколько специфические черты, как формируется, увеличивается средний класс там какие процессы происходят в Литве. В чем разница?
— В стабильности. Средний класс в Германии рос достаточно медленными, но постоянными темпами. Хотя некоторое затормаживание роста среднего класса в той же Германии или в других развитых странах наблюдается из-за очень стабильной социальной политики. Когда фактически ты можешь не работать, но тебе хватает выплат на вполне не бедное проживание, которое, в общем-то, можно приравнивать к определенным понятиям среднего класса в других странах. И то же самое можно было бы сказать о странах Северного региона, Норвегии, Финляндии и тому подобное. Что касается Литвы, я думаю, это растущий организм, и растущий достаточно высокими темпами. С каждым годом эта разница между понятиями среднего класса в Литве и средним классом в Германии будет стираться. Мало того, надо признать, что по тем же самым ценовым категориям, ценники в Литве уже становятся ничуть не ниже, чем в развитых странах Европейского Союза.
— Сейчас рубрика Глас народа. Недавно портал Made in Vilnius опросили 940 человек, чтобы узнать, почувствовали ли граждане приближение кризиса. Уже сейчас 37% участников опроса, 351 человек, живут от зарплаты до зарплаты. 7% опрошенных заявили, что их зарплата снизилась, почти столько же респондентов недавно лишились работы. 3% не замечают особых перемен в жизни, а 11% отметили рост своей заработной платы. В феврале литовская и британская компания по исследованию рынка и общественного мнения Baltijos Tyrimai опросила 1000 жителей Литвы в возрасте 18 лет и старше. Однако восемь из десяти респондентов заявили, что, по их мнению, ситуация ухудшается. С чем связано такое не всегда оптимистичное восприятие?
— Я думаю, с ощущениями, своими личными ощущениями. Когда мы говорим о среднестатистических показателях, то они не очень накладываются на твою личную жизнь. Но если ты видишь, что инфляция 20%, а твоя личная инфляция может быть и выше этого… Зарплаты далеко не индексируются 1:1. И, соответственно, я нисколько не сомневаюсь, что многие домашнее хозяйства сталкиваются с тем, что ситуация сегодня хуже, чем ситуация была год тому назад. Опять же, если мы говорим про тот же самый рынок безработных, кажется, что 7% это немного. Но если ты лишаешься работы, зная, что у тебя кредит по квартире, у тебя какие-то другие обязательства, то для тебя это трагедия, и 7% уже становится безработицей для тебя.
— И напоследок, если возможно, какие-то рекомендации утешения, успокоения или наоборот, советы не расслабляться. Вероятно, есть совет, рекомендация по кредитам, ипотеку накоплениям, То есть что планировать, как планировать, к чему готовиться?
— Не только цены на кредиты растут, но и обязательства растут. Процентные ставки тоже будут расти в этом году. Скорее всего, один или два шашка вверх будут сделаны. Соответственно, не расслабляться — наверное, пожалуй, самое точное, что можно сказать. Надо сказать, что, опять же, этот виток будет подходить к концу. То есть дальше будет немножко лучше, будет легче. Но этот период нужно будет пережить, и в этот период не расслабляться в плане расходов. То есть очень трезво оценивать сегодняшние возможности. Если видите проблемы по возврату кредитов, сразу же надо обращаться в финансовые институции и передоговариваться. В общем, обе стороны всегда заинтересованы в наилучшем решении этого вопроса. А также инвестировать в себя, в свои знания, повышения квалификации. Это никогда не повредит, поскольку рынок труда очень гибкий и все еще зовущий. И поэтому всегда можно искать варианты, которые должны удовлетворить ваши запросы.