Как рассказал в интервью DELFI беженец, поселившийся в Литве с семьей, прибыли он не получил, пиццерию пришлось закрыть, но он понял, что нужно, чтобы здесь заниматься бизнесом или хотя бы найти работу, которая позволила бы выжить.
«В Литве спокойно, очень хорошие люди. С нами, как с беженцами, здесь хорошо обращаются. Но с работой, бизнесом, здесь трудно. За деньгами и богатсвом никто в Литву не поедет, но если люди хотят мира, хотят по-дружески общаться – да», - сказал 49-летний Пьер, который с женой и тремя детьми живет в Йонаве.
- В этом городе даже местным трудно найти источник проживания. Как у вас с работой?
- В Вильнюсе, на улице Калварию, я открыл пиццерию, но дела шли плохо.
- Почему?
- Причин много, но основные две. Прежде всего, в Литве очень мало жителей, даже в столице люди меньше покупают, так как не хватает денег. Если бы было, например, 10 млн. жителей, и каждый на еду потратил бы по 1 евро, было бы 10 млн. евро, все бы раскрутилось. Другая причина – в Литве люди привыкли ходить в крупные торговые центры, там покупать, есть, развлекаться, поэтому маленьким магазинам, закусочным трудно выжить.
- На родине у вас была пара магазинов, и вы выживали?
- Да. Не только у нас в Сирии, но и в Европе – Бельгии, Швеции, Германии – малый бизнес живет, хотя, конечно, владельцы очень много работают. Там люди привыкли покупать в небольших магазинах, ходить в семейные рестораны. В Литве это не так популярно.
- Была ли прибыль от вашей пиццерии?
- Если честно, нет. Я понес убытки – более 20 000 евро. Купил оборудование, нанимал работников, но это не окупилось.
- Вы инвестировали деньги семьи или брали кредит?
- Я против кредитов. В пиццерию я инвестировал деньги, которые получил в Сирии, продав участок земли у моря. Пока там был мир, я купил эту землю и хотел построить там дом. 7-8 лет назад участок стоил около 100 000 долларов. Из-за волнений в стране цены на недвижимость снизились, и я продал его всего за 25 000 долларов., и почти все потратил, пытаясь создать рабочее место в Литве. Я интересовался возможностями работы, когда навещал родственников, живущих в Германии, Швеции, Бельгии, Голландии, но временный вид на жительство в Литве не дает возможности зарабатывать на жизнь в других европейских странах. Я могу ездить и гостить в любой стране до 90 дней, но заработать за это время – нет. В Литве я искал работу по интернету, читал объявления, рассылал автобиографию, но не получал ответов. Я ездил в другие страны, но не мог трудоустроиться, поэтому попробовал открыть свою пиццерию. К сожалению, все вышло не так, как я ожидал.
- На что живет ваша семья?
- Раньше государство выделяло для нас пятерых 600 евро в месяц, в начале этого года мы получали выплату 480 евро, а сейчас – 440 евро в месяц. За это мы очень благодарны литовскому государству и людям, хотя пять человек с трудом могут прожить. Но главное, что моя семья здесь в безопасности, дети ходят в литовскую школу, никто их не выделяет из других учеников – какое образование получают литовские дети, такое и наши.
- Вашей жене удалось устроиться на работу по специальности?
- В Сирии она работала учителем, но в Литве ей было намного сложнее, чем мне. Я хотя бы по-русски говорю, а она не знала ни литовского, ни русского языка. Закончив курсы косметологов, она была приглашена в салон красоты в Йонаве. Надеюсь, что после практики она останется там работать. Общественным организациям мы предложили свои услуги и как переводчики с сирийского, арабского языка, если такая помощь понадобится. И сейчас я немного работаю переводчиком, но мои услуги требуются очень редко, этого мало.
- Вы знаете, что группа «Помощь беженцам в Литве» в сети Facebook начала искать для вас работу?
- Я за это очень благодарен. Литва стала для моей семьи вторым домом, и мы это никогда не забудем. Я понимаю, что работу инженера в Литве не получу, но я открыт для любых предложений.
- Литва примет 1150 беженцев из Сирии. Это много или мало?
- Для такой страны, как Литва – очень много. Родина – это большой дом, и, принимая в свой дом людей, надо знать, кто они, чтобы вашему народу потом не было хуже. Принимать людей без отбора – рискованно. Вера тоже очень важна.
- У беженцев, которых примет Литва, возникнет проблема – в крупных городах больше возможностей трудоустройства, но не хватает квартир, или их аренда очень дорогая. В небольших городах нет работы.
- Наша семья находится в похожей ситуации. Например, в Вильнюсе аренда 2-3-комнатной квартиры стоит 400-500 евро. Конечно, если получить хорошую работу, можно это себе позволить. Но когда работы нет, жить в большом городе очень трудно.
- Что будет самым важным для беженцев, которые здесь поселятся?
- Прежде всего – немного выучить литовский язык, это не только дает возможность дать детям образование, но и познакомиться с традициями. Без языка не сможешь общаться, искать работу. Во-вторых, беженцы должны знать, какие в Литве законы. Если они здесь будут жить по своим законам, это будет неуважительно по отношению к Литве.
- Как вам кажется, вы оставили Сирию вовремя – три года назад?
- Да, потому что деньги, статус, который у нас был на родине, уже ничего не значат, когда идет война. Тогда понимаешь, что самое главное – здоровье и мир. Уехать из Сирии мы решили после того, как недалеко от нашего дома прогремел такой сильный взрыв, что высыпались оконные стекла. Погибли наши родственники – три женщины и девочка. Это была катастрофа. А после нескольких вооруженных нападений на частную школу, где учились христианские дети, в том числе – и наши, мы решили, что отступать некуда. Дети до сих пор помнят нападения террористов на школу. Становилось все хуже. У нас было несколько магазинов, но пришлось их закрыть. Мои братья и сестры также уехали в Европу, в Сирии осталась только одна сестра. С ней иногда общаемся, когда есть интернет. Я каждый день в интернете слежу за сообщениями о погибших, нахожу знакомых, соседей, родственников. Проблему беженцев можно решить только одним путем – как-то отрегулировать ситуацию в Сирии. Цель 90% беженцев – не Европа, а убежать от войны, от ужасов, которые там происходят. Сейчас там всем плохо: и мусульманам, и христианам. Последним – вдвойне.