Литва продолжает выдавать разрешения на въезд белорусам по открытому гуманитарному коридору. Едут белорусы и в Польшу, Украину, другие страны. Можем наблюдать, как формируются новые белорусские диаспоры. В незавидном положении сейчас и те, кто осмелился и продолжает заниматься даже минимальной протестной активностью в самой Беларуси.
Штрафы, аресты, угрозы и шантаж, кто-то оказывается попросту в заложниках у власти. Кто помогает этим людям, как жители Литвы могут присоединиться к инициативам по оказанию этой помощи?
Говорим на эту тему с Андреем Стрижаком, правозащитником, сооснователем инициатив по организации и сбору помощи пострадавшим участников протестов в Беларуси - BYSOL/Belarus solidarity foundation и BY_help.
Delfi: Какие организации, какие фонды оказывают помощь сейчас, куда могут обращаться белорусы, ваши сограждане? Возможно, эта информация важна и нужна сейчас тем, кто еще об этом не знает.
Андрей Стрижак: Прежде всего, нужно сказать, что в августе Лукашенко проиграл выборы, но не признал поражение.
Белорусский народ вышел на мирный протест, но случилось то, что случилось. Власти ответили убийствами и тюремными заключениями. Это породило большую волну солидарности, которая сейчас охватывает не только белорусов внутри страны, но и белорусов диаспоры и новой диаспоры, как вы справедливо подчеркнули.
Одна из таких структур – это фонд солидарности BYSOL, который был основан 14 августа, сразу после этих кровавых событий, и работает он по сей день. Достаточно широкий спектр помощи мы оказываем. Но прежде чем начну говорить о том, что мы делаем, хотел бы еще рассказать о том, что мы не единственная структура, которая работает.
Есть еще структура BY_help, которая помогает людям, отсидевшим сутки ареста, получившим ранения во время столкновений - когда силовики нападали на мирных манифестантов.
Кроме того, есть еще профильные специализированные фонды солидарности. Это, в первую очередь, Фонд медицинской солидарности Беларуси https://bymedsol.org/ , Белорусский Фонд спортивной солидарности https://bssf.team/, Белорусский фонд культурной солидарности (BCSF/Belarusian Culture Solidarity Foundation) https://www.facebook.com/bcsfbel/. Эти фонды находятся в коммуникации с нами – с фондом солидарности BYSOL. И каждый из них ведет свою собственную деятельность.
Буквально недавно мы получили высокую награду, признание от белорусских властей - на руководителя Фонда спортивной солидарности завели уголовные дела, это своего рода знак качества. Если уголовное дело заведено, значит, делаешь хорошо свою работу.
Как фонд солидарности BYSOL мы, прежде всего, сосредоточились на помощи уволенным по политическим причинам. 1222 человека получили компенсацию в размере трех среднемесячных зарплат – это 1500 евро каждый. Также у нас была отдельная программа для белорусов, которые приезжают в Литву, материальную помощь получили более 220 человек.
Сейчас ситуация, конечно, изменилась, в Беларуси нет таких массовых уличных протестов, как в августе-сентябре 2020 года. Но это не значит, что протест затух. Есть огромное количество дворовых инициатив, которым помогает фонд солидарности BYSOL. Эти инициативы проводят разные акции в своих районах, которые властям сложно контролировать, и которые вынуждают власти постоянно держать «под ружьем» большое количество милиционеров на дежурстве, что очень экономически затратно для властей.
Отдельная история, чем мы сейчас занимаемся, - это поддержка стачечных комитетов заводов, мы помогаем объединенному стачечному движению Беларуси. Ключевые предприятия, с которыми мы работаем, - это предприятия нефтехимической промышленности, где есть ячейки и люди, которые проводят итальянскую забастовку, что так или иначе влияет на ситуацию и помогает ускорить смену власти в Беларуси. Мы очень надеемся, на то, что как только возникнут предпосылки, эти люди смогут организовать в Беларуси общенациональную забастовку.
- Но желание помогать пострадавшим от репрессий интерпретируется властями и государственной пропагандой исключительно как финансирование протестов. Из вас сразу делают врагов. С какими проблемами вы сталкиваетесь, когда государственная машина работает на то, чтобы вам помешать?
- Первая серьезная проблема - это уголовные преследования. Наверно, большая часть команды, которая сейчас находится в Литве или занимается помощью белорусам, так или иначе либо является фигурантом уголовных дел либо напрямую эти люди являются подозреваемыми обвиняемыми по различным уголовным делам. Это, конечно, дополнительный стрессовый фактор. Это, конечно, не очень приятно, когда на тебя заводят уголовное дело, особенно если ты занимаешься помощью людям.
Второй момент – это то, что власть пытается обрезать пути попадания финансовых средств репрессированным. Есть очень большая проблема с физическим попаданием денег в Беларусь. Белорусская банковская система так устроена, что белорусская налоговая и силовые структуры видят абсолютно все переводы, которые приходят в страну. Однако фонд солидарности BYSOL смог придумать обходной путь. Мы используем криптовалютные системы, чтобы входить в Беларусь с этими деньгами, чтобы это не было проблемой ни для нас, ни для людей, получающих помощь. Это то, что белорусская власть за последние полгода не смогла как-то пресечь или перехватить.
Я не могу рассказать о деталях, но если говорить в общем, то для того, чтобы прекратить поток солидарной помощи от белорусов к белорусам, властям придется полностью отключить Беларусь от мировых систем платежных карт Visa и Mastercard. А это было бы существенным ударом.
- С августа прошло уже более полугода. Кто обращается чаще всего за помощью, можно ли как-то обозначить эти группы – социальные, по возрасту, по другим критериям?
- Сначала обращалось много людей, которых увольняли по политическим причинам либо которые в знак несогласия уходили сами со службы или с работы. Среди них была существенная группа – белорусские силовики, которая после того, что произошло в августе, решили не иметь ничего общего с силовыми структурами Беларуси. Были и учителя, медики, люди, которые чувствовали невозможность для себя оставаться дальше в существующей системе и поэтому уходили из нее.
Если говорить о том, что происходит сейчас, - это поддержка политзаключенных. К нам за помощью обращаются семьи людей, которые арестованы и находятся в тюрьме по политическим причинам. Таковых все больше и больше в Беларуси. На данный момент мы работаем с более чем сотней семей. В общей сложности по политически мотивированным уголовным делам в Беларуси сейчас около 1000 человек, и цифра постоянно растет. Поэтому мы заинтересованы в расширении наших возможностей помогать этим людям. Ведь зачастую речь идет о потере кормильца, платить нужно адвокатам, велики сопутствующие расходы, которые семья несет, если близкие попадают в тюрьму.
Отдельное направление – помощь тем, кто к нам обращается, - это жертвы пыток, которые хотят защитить свои права в рамках такого инструмента как международная уголовная юрисдикция. Литва здесь уникальная страна – потому что у нее есть опыт возбуждения уголовных дел в связи с пытками, совершенными на территории других государств, и даже ведения уголовных процессов – таких, как над генералом Усхопчиком, который был осужден за участия в событиях в Литве в январе 1991 года.
Сейчас мы помогаем следственным органам Литвы и Прокуратуре расследовать дела, готовим первичную документацию, разговариваем с жертвами, на данный момент наш фонд готовит документы по примерно 30 делам. И уже шесть человек признаны потерпевшими, и их дела находятся на рассмотрении литовских структур.
- Кто жертвует деньги в фонды помощи белорусам?
Белорусская диаспора достаточно активна. Для меня вообще было открытием, - что она существует, - в 2017 году, когда впервые была запущена компания BY_help, которая занималась и занимается помощью арестованным. Тогда очень удивительно было. Мы тогда считали, что уехавшие в разные страны белорусы моментально ассимилируются в той стране, куда приехали. Во многом, это потому что сама по себе лукашенковская Беларусь – страна, с которой не очень-то хотелось ассоциироваться. Ну и получается, что человек уезжает, и старается поскорее забыть, потому что там ну не очень хорошо.
Но оказалось, что люди, которые уезжают, формируют сообщества, у них есть понимание, что Беларусь – это не только Лукашенко. Это очень порадовало. И вот 2020 год показал, что белорусская диаспора – очень мощная сила, которая помогает людям, пострадавшим от репрессий. Это один очень мощный поток.
Второй очень мощный поток, это белорусы в Беларуси, которые не согласны с происходящим в стране. Так что основных источников финансирования – два.
Кроме того, частично мы также и используем возможности, которые есть у международных институциональных доноров и структур. Это различные национальные программы, которые позволяют проводить профильные целевые проекты, направленные на улучшение ситуации в стране.
Но все же основные суммы, которыми располагал и располагает фонд, - это пожертвования простых белорусов и людей, которые сочувствуют ситуации в Беларуси.
- Вы публикуете отчетность. Если говорить о суммах, то сколько удалось собрать средств и перевести как помощь нуждающимся?
- Мы недавно обновили наш сайт, выложили наш обновленный отчет. В общей сложности выплачено по целевым программам на 31.12.2020 (по следующим трем месяца отчетность сейчас готовится) – 2 934 719 евро. На нашем сайте есть подробный отчет о том, куда деньги пошли.
В общей сложности собрано нами более 3 300 000 евро. За эти три месяца большая их часть израсходована.
Если говорить о масштабах сбора, то наш фонд собрал у нас 3 300 000 евро, а наша партнерская структура – компания BY_help - около 3 000 000 евро. То есть это крупнейшая в истории страны благотворительная акция и краудфандинговый проект, который показал, насколько актуальны для людей те проблемы, о которых мы говорим.
- У жителей Литвы тоже есть возможность присоединиться к этой помощи. Расскажите, пожалуйста, как они могут помочь белорусам, пострадавшим от репрессий?
- Здесь важно отдельно сказать, что фонд – это не какая-то волшебная структура, генерирующая деньги из воздуха. Мы получаем пожертвования от людей, живущих в разных странах.
Если говорить о литовцах, которые хотят участвовать в поддержке соседей, то литовское законодательство позволяет часть своего подоходного налога отправлять на благотворительные нужды. В этом году - это 1,2 процента, которые можно отправить на поддержку Беларуси, благодаря тому, что у нас открыто литовское юридическое лицо "Paramos ir labdaros fondas Bysol" ("Фонд помощи и благотворительности Bysol"), который находится здесь в Вильнюсе. Можно ознакомиться работой нашего фонда на сайте: https://lithuania.bysol.org/. И можно посмотреть, каким образом мы оказываем помощь.
Я очень надеюсь, что Литва в данной ситуации может выступить в такой же роли, как в свое время Исландия по отношению к Литовской Республике. Мы очень ценим и рады тому, что Литва первая признала Светлану Тихановскую избранным президентом (president-elect) Республики Беларусь. А также то, что Координационный совет является полномочным представителем белорусского народа.
Я думаю, что для наших литовских соседей важно, чтобы Беларусь была стабильной страной, которая развивалась бы по демократическому пути, не являлась угрозой и источником беспокойства для всех соседних стран. К сожалению, в данный момент Беларусь во главе с Александром Лукашенко такой страной не является. Сейчас у всех граждан Литвы есть возможность посодействовать тому, чтобы не только помогать пострадавшим от репрессий в Беларуси, но еще и воздействовать на то, что происходит внутри Беларуси путем помощи различным инициативам, которые добиваются демократии в нашей стране.
- Есть ли у граждан других стран такая возможность или, может быть, появится?
- В других странах мы работаем над этим. В частности, у нас уже есть договоренность о том, чтобы те деньги, которые мы собираем через площадку фейсбука, не облагались налогом. То есть люди перечисляют их нам, а мы с этих сумм налогов не платим.
Мы также ведем переговоры с налоговыми органами Нидерландов, чтобы еще одна юридическая структура, которая у нас зарегистрирована там, обладала возможностью налогового вычета в случае, если кто-то из частных лиц сделал взнос. Такая возможность уже есть для юридических лиц. И многие юридические лица, которые делали пожертвования в наш фонд в 2020 году, воспользовались ею.
Отдельно у нас идет сбор в США с нашим партнерским фондом, который называется Human Rights Foundation (https://hrf.org/ ). И там тоже есть возможность получения такого налогового вычета.
- Масштабы репрессий в Беларуси только растут. И, видимо, количество нуждающихся в помощи, которую оказывают ваши фонды, тоже растет. Не иссякают ли источники?
- То, что произошло в августе, - это было таким эмоциональным всплеском и ответной реакцией на тот невиданный масштаб репрессий, который мы наблюдали в момент начала массовых протестов. Были погибшие, были тяжело раненые, были ситуации, когда десятки тысяч человек были арестованы и на разное количество времени посажены в тюрьмы. Сейчас ситуация меняется. Нет таких массовых репрессий, если говорить о количестве задержанных. В Беларуси перешли к тактике точечного удушения активности, система репрессий перестраивается. И мы перестраиваемся, и наши донаторы.
Конечно, сейчас нет такого потока пожертвования, как это было в августе-сентябре 2020 года. Однако у нас сложились постоянные отношения с разными структурами, в том числе и диаспорами, которые, например, напрямую помогают организациям, которые занимаются стачечным движением в стране. Есть структуры, которые напрямую работают с политзаключенными. Ситуация меняется, однако сказать что интерес полностью потерян, либо все решили, что Лукашенко опять победил, - такого нет. И внутри страны, и за ее пределами есть желание продолжать. Мы просто ушли с короткой дистанции спринтера на длинную дистанцию марафона. И нам нужно этот марафон выдержать. И только благодаря помощи всех людей доброй воли мы можем это сделать.
- Обращались ли в фонд высокопоставленные чиновники?
- Мы со многими общаемся, поддерживаем контакты. Если говорить, например, о силовых структурах, то мы напрямую и плотно работаем с инициативой BYPOL. Это организация, объединившая бывших белорусских силовиков для того, чтобы противостоять репрессиям. Там бывают, конечно, интересные разговоры с достаточно высокопоставленными чиновникам и силовиками из того же МВД. И могу сказать точно, что в рядах силовых структур Беларуси нет сейчас такого единства, как это было раньше. Люди в достаточно сильном стрессе находятся, потому что им приходится не преступниками заниматься, а политическим сыском и карательными операциями. То есть разные бывают контакты, на фонды выходят люди разного уровня. Мы разговариваем с ними, объясняем им, что в новой Беларуси полиция будет работать исключительно с преступниками, будет заниматься тем, чем и должна заниматься полиция.
По большому счету Лукашенко пытается продемонстрировать полный контроль над происходящим в стране. Но его нет, потому что люди в августе увидели всю сущность режима. Если раньше он преследовал узкий круг профессиональных оппозиционеров, если можно так выразиться, то сейчас преследуется весь народ страны. Поэтому, безусловно, в том числе и чиновники выходят на контакт, и силовики с нами разговаривают о том, как может выглядеть трансформация, и что будет дальше со страной.
- Белорусские власти предпринимают попытки дискредитировать вашу деятельность. Это уже происходит, масса всяких псевдорасследований со сливом разных разговоров. Считаете ли вы нужным отвечать на выпады государственной пропаганды или лучше это игнорировать?
- В определенный момент мы думали даже выписывать благодарственные письма и грамоты сотрудникам пропагандистских государственных телеканалов. Потому что если раньше не все люди знали о существовании таких структур как наша, то теперь, благодаря этим бесконечным сериалам с так называемыми разоблачениями, большинство жителей Беларуси уже точно знают мою фамилию и название всех организаций, которые так или иначе могут помочь белорусам.
И тут работает такой принцип - чем больше государственная пропаганда кого-нибудь пытается очернить, утопить чью-то репутацию, тем больше люди, которые являются нашими сторонниками, понимают, что наша работа очень важна, если власть так очень нервно реагирует на нее. То есть чем больше нас пытаются уничтожить, тем больше есть понимание, что мы являемся важным противником для власти. И это дает дополнительную мотивацию, чтобы работать еще лучше.
- А были ли попытки со стороны представителей силовых ведомств под видом претендентов на помощь узнать побольше про работу фондов с целью использовать потом это для вашей дискредитации?
- Полноценной структуры контрразведки у нас нет. Потому что мы все-таки гражданская организация и работаем с теми людьми, которые у нас есть. Среди них нет специалистов в сфере борьбы со шпионажем. Но есть факты, когда люди получали помощь от фонда, потом возвращались в Беларусь и давали интервью госТВ, рассказывали о том, как мы плохо работаем, и при этом говорили, что помощь они все же получили.
Попыток дискредитировать хватает. Была ситуация, когда одна из сотрудниц ушла из фонда и сделала потом видео-обращение, но здесь, как говорится, собака лает – караван идет. Мы работаем дальше, вне зависимости от отношения к нам разных людей, даже если это наш бывший сотрудник.
- Каковы критерии, чтобы понять, что действительно человек нуждается в поддержке, и вы ему её окажете?
- У нас есть несколько ноу-хау. Одно – это «заводить» деньги в Беларусь, чтобы власти не могли помешать и отследить либо пресечь. Второе – это очень мощная система верификации, которая за эти полгода хорошо отстроена. У нас есть верификационные группы, которые позволяют определить, действительно ли человек нуждается в помощи. Это всегда достаточно сложный и всегда очень эмоциональный процесс. Потому что многие люди считают, что именно им должна быть оказана помощь, именно в том объеме, который они запрашивают. Но есть четкая система критериев по каждому направлению.
Например, в случае с политзаключенными, если член семьи преследуется по политическим мотивам. В таких ситуациях мы тесно взаимодействуем с белорусскими правозащитниками и правозащитными инициативами, рассматриваем эти списки политзаключенных.
Мы также работаем с дворовыми инициативами. Благодаря тому, что наши контакты с ними очень широкие, и у нас много людей в фонде, которые давно уже работают в третьем секторе, мы можем верифицировать и эти инициативы. И можем быть уверены, что это не какой-нибудь там подполковник спецслужб пытается понять, каким образом мы помогаем, каким образом работает наша система. Верификация – это часть нашей работы, это действительно это большая и сложная задача, которую мы решаем ежедневно.
- В начале июля вы уехали из Беларуси. И тогда на своей странице в фейсбуке вы написали «последние полгода были одними из самых напряженных в моей жизни. Многое сделано и достигнуто и многое еще впереди. Сигналы, которые мне посылала Вселенная, говорили о том, что мне нужно на время покинуть страну». Что это были за сигналы, если не секрет? Вы предполагали, что ситуация в Беларуси будет развиваться таким образом, что потребуется новая компания помощи белорусам?
Тут нужно отдельно сказать, в связи с чем возникла эта ситуация. 26 марта 2020 года я вместе с моими коллегами начал компанию BYCOVID19 – помощь врачам. И в течение 4 месяцев мы помогали медработниками во время первой волны коронавируса. Если вы помните, уже тогда Александр Лукашенко был полностью оторван от реальности и рассказывал, что коронавирусную инфекцию можно лечить водкой, баней, созерцанием белых кочек. И врачи при этом были без защиты. Но это проблема была не только Беларуси. Тогда везде был дефицит защитных средств, в том числе и в Литве.
Но проблема в том, что в Беларуси на официальном уровне шло отрицание проблемы. И гражданское общество вынуждено было включиться. Появилась широчайшая структура, объединяющая множество мелких инициатив, которые занимались поиском средств защиты, изготовлением щитков, был технологический стартап Hackerspace , который придумал и начал изготавливать щитки… Мы – как BYCOVID19 - находили возможность привезти в Беларусь респираторы высокого класса защиты. И это все было очень большим и классным движением, которое показывало, что белорусы могут объединяться, могут строить волонтерские сети. И, на мой взгляд, это стало такой предтечей всего того, что произошло после августа. Был опыт объединения белорусских активистов, появились структуры, которые помогают сейчас, в том числе репрессированным. И вся политическая кампания тоже, безусловно, шла с участием волонтерских инициатив, поэтому она прошла гораздо более активно, чем это обычно было. Ясно, что это был не единственный фактор, однако, очень важный.
И вот к концу этой компании BYCOVID19 мне начали разные люди говорить ( а за три месяца работы с медицинской сферой завязалось очень много интересных медицинских контактов, в том числе с чиновниками), что моя фамилия стала звучать слишком часто в кабинетах, где она не должна была звучать. И я принял решение выехать из Беларуси на месяц. Потому что я сам перенес коронавирусную инфекцию к тому моменту, были последствия, я решил немножко выдохнуть, отдохнуть от этой гражданской активности.
Но, как оказалось, это была очень короткая передышка, потому что уже через месяц пришлось заниматься совсем другой работой.
- Вы сказали, что у вас появились контакты в медицинской сфере. У вас есть информация о распространении коронавирусной инфекции в Беларуси сейчас, что происходит в медучреждениях? Ведь пандемия никуда не делась.
- Одним из последствий – позитивных результатов - компании BYCOVID19 стало создание Фонда медицинской солидарности. Это структура, которая объединяет медработников, бывших или работающих сейчас, по принципу профессиональной активности. Они продолжают помогать людям, в том числе в борьбе с коронавирусной инфекцией. И, кроме того, они отстаивают свои гражданские и политические права – на свободу объединений, выражения мнений, мирных собраний. И вот оттуда – есть определенная информация, как выглядит ситуация в стране.
По большому счету все стало намного хуже. С той точки зрения, что в первую волну работали волонтеры, которые помогали, привозили средства индивидуальной защиты (СИЗ), аппаратуру. Общее количество только нашей инициативой поставленной – это более 450 000 единиц СИЗ и более 1500 единиц аппаратуры и различной медтехники. Плюс работали еще другие разные структуры, плюс бизнес много помогал.
После того, что произошло в августе, мы приняли непростое для себя решение - не реинкарнировать BYCOVID19, потому что в Беларуси сейчас любая волонтерская деятельность является преследуемой. И мы просто не могли рисковать людьми.
Получилось так, что во второй волне медики не получают помощи волонтеров и получают очень небольшую помощь от бизнеса. Потому что бизнес тоже во многом попал под репрессии, многое разгромлено, многие бизнесы, особенно из IT-сферы, сейчас выводят свои активы из Беларуси. А именно IT-сфера очень сильно помогла в первую волну коронавируса.
И мы видим ситуацию, в которой сейчас Беларусь оказалась. Если в первую волну информация о том, что кто-то заболел или, не Бог, умер, - это было всегда сенсация, об этом писали многие СМИ, то сейчас смерти от коронавируса стали очень обыденным явлением. В моей семье уже практически все переболели, один мой родственник умер. В целом ситуация сейчас намного хуже, но после того, что произошло в августе, коронавирус стал не самой большой проблемой для белорусского общества, как бы это прискорбно ни звучало.
- Отвлечемся от темы помощи. Каков ваш прогноз на развитие ситуации в Беларуси, возможно ли более активное продолжение протестов?
- Есть несколько факторов, которые очень важны, - это появление новых статей Уголовного кодекса и Кодекса об административных правонарушениях. Все это очень сильно повышает цену активностей. Штрафы растут – можно на ровном месте получить штраф в несколько тысяч евро, а это абсолютно неподъемные суммы для большинства жителей Беларуси, где средний доход намного ниже, чем в той же Литве. И эти суммы просто кладут людей на лопатки, люди не могут проявлять активность.
То есть надеяться, что будут массовые выступления в формате уличных акций, наверно, не стоит. Потому что власть приспособилась их разгонять и пресекать. Но это никак не значит, что у людей изменилось отношение к ситуации в стране. То есть протест будет, скорее всего, выражаться в другом формате. Поддержки различных инициатив – таких как отмена ЧМ по хоккею в Беларуси. Либо давление: сейчас идет подготовка к традиционному фестивалю «Славянский базар», и артисты, которые есть в списке выступающих, получают огромное количество сообщений от белорусов с просьбой не участвовать в этом фестивале, потому что это такой, по сути, пир во время чумы, учитывая то, что происходит сейчас в стране. И многие артисты отказываются. И вот в таком формате, - где только человек может дотянуться, – наверно, сейчас все будет продолжаться. Ну и мы тоже поддерживаем эту тактику тысячами малых ударов. Чтобы нелегитимная власть чувствовала напряжение по всем направлениям. И так она долго не продержится.