"Политики начинают реагировать только тогда, когда видят угрозу революции. Я думаю, для этого есть все условия", – сказал в интервью Delfi экономист.
Он вспомнил и о других экспериментах в сфере либерализации. "Это насмешка над людьми, игры лоббистов, коррупция, тупость - все в одном. Это не может длиться долго, общество рано или поздно замечает, что его "дурят", – заметил он.
– Год назад вы подняли вопрос, что будет, если "у обещалкиных не выгорит бизнес". Так что сейчас будет?
– Останутся разочарованные люди, а обещалкины выйдут сухими из воды, поскольку такой была модель их бизнеса по сути. У них нет никаких источников генерирования, никаких карманов, из которых можно финансировать временные колебания бизнеса. Это бизнес, в основе которого лежит опцион банкротства, т.е. возможность сбежать без обязательств, если бизнес не получится, и возможность получить прибыль, если лотерея удастся. Это именно лотерея.
Это ненадежный бизнес. Я пытался обратить внимание литовского общества и политиков на то, что происходит в Великобритании, которая находится в авангарде этого "лохотрона". Там такие "перлы" отваливаются уже два года. Люди переходят на гарантийные поставки, или платят за веру в "лохотрон".
Здоровый человек понимает, что такие компании не могут гарантировать цены на много лет вперед. Всегда бывают вызовы – то в Украине, то еще где-то. Они поднимают цены очень высоко. Почему это происходит – это другая тема. Это еще один "лохотрон", связанный с оптовым рынком. Сейчас остается сожалеть, что предсказанное мною сбывается.
– Что вы имеете в виду, говоря "лохотрон"?
– Это такое новое слово, я его использую для определения механизма, созданного, чтобы дурачить людей. Я не знаю, как иначе сказать. Я обратился к нему много лет назад, не помню, по какому поводу, но таких "лохотронов" много.
– Почему вы называете либерализацию лотереей?
– Лотерея - в том смысле, что это асимметричные побуждения. Вы обещаете кому-то, что год будете продавать электричество по 10 центов, но знаете, что его надо покупать на рынке по реальным ценам. Если электричество в среднем будет стоить 20 центов, то у вас две возможности: банкротство (это сэкономит много денег) или директор обращается к акционерам и говорит: "Дорогие акционеры, заберите у людей Porsche, дома, потому что нам надо выполнять обязательства".
Угадайте, как ведут себя капиталисты? Говорят: ничего личного, это только бизнес. Честный бизнес сказал бы: ну хорошо, если мы предлагаем фиксированный тариф, мы должны найти какие-то средства для поддержания системы, ее страхования.
Но тут создается еще одна иллюзия, будто кто-то на рынке долго может предоставлять такие услуги. Ведь те, кто страхует, тоже могут обанкротиться и сбежать от ответственности. Во время кризиса 2008–2009 г. была такая огромная компания AIG, которая застраховала массу контрактов на рынке. Что с ней стало? Ничего не смогла, ее спасали за государственный счет.
Страховка в условиях капитализма это отчасти иллюзия. Это больше перекидывание ответственности, чем ее снятие. Иными словами, мы говорим о системном риске. Конечно, это более глубокая тема, связанная не только с энергетической лотереей.
– Perlas energija объявила, что жители, подписавшие договоры о фиксированном тарифе, могут получить компенсации. Это утешает?
– Perlas energija - воплощение того, о чем мы говорим. Это продавец билетов без источника генерирования с капиталом в 100 000 евро (его, скорее всего на сегодняшний день уже не было), его пустили на рынок наши политики и регуляторы рынка. Мы видим последствия. Что они будут говорить дальше – не интересно и сути не меняет.
– Я так понимаю, что либерализация изначально была обречена на провал. Как вы считаете, сегодня после заявлений Perlas Energija о прекращении деятельности, люди у власти это поймут?
– У обычных людей нет способности понять, что на самом деле происходит,но у них есть хорошая интуиция. Когда они видят цену 4 евро за кВт, когда видят игры Perlаs, они понимают, что что-то нехорошо. Они могут начать злиться.
Политики начинают реагировать только тогда, когда видят угрозу революции. Я думаю, для этого есть все условия.
Министр начинает объяснять алгоритмы работы Nord Pool только тогда, когда на рынке начинаются аномалии. Тогда все делают большие глаза и видят, что отклоняют даже хорошие предложения. Все это называют парадоксами и т.д.
Я предлагаю, я говорю об этом много лет – пересмотреть неолиберальные эксперименты в обществе. Т.Е. отказаться от принципа пограничного производителя, генерирующего огромную ренту, перейти к принципу средних расходов, который действовал до либерализации.
Иными словами, государственные компании на рынке могли выводить среднюю цену на электричество из разных источников, включая дешевые и дорогие.
Если бывают какие-то шоковые моменты на рынке, то можно использовать свои глубокие карманы и уравнивать цены, спасая общество и бизнес от этой головной боли, связанной со скачками цен до безумных высот (...). Это альтернатива, которая существовала десятилетиями, но неолибералы начали поправлять то, что по сути не было сломано. Проблема в этом.
Сейчас, я надеюсь, европейские политики наделают в штаны. Если нет, то, может, общество заставит их это сделать. Мы вернемся белому листу, т.е. к принципам, действовавшим десятилетиями.
– Вы считаете, что можно отозвать либерализацию и вернуться к общественным поставкам?
– Я не верю только в то, что отзовут действие 10 божественных заповедей. В изменения директив верю, потому что их не Бог создал, а конкретные политики, под давлением конкретных лоббистов, которые сейчас сидят и потирают руками, глядя на происходящее. Но терпение общества не безгранично. У нас в Литве была масса экспериментов, связанных с либерализацией, но мы ничему не научились.
(...) Это насмешка над людьми, игры лоббистов, коррупция и тупость - все в одном. Это не может длиться долго, общество рано или поздно замечает, что его "дурят". Я надеюсь, и это позитивная часть происходящего, часть, когда "лохотрон" переходит границы.
Много "лохотронов" разваливаются из-за жадности и глупости, достигающих такой точки, когда процесс исчезает. Так было с криптовалютами, так будет и с энергетикой. Я надеюсь. А если нет, будем жить по старинке. Трудно прогнозировать политические последствия этого, если продолжим пользоваться этими моделями.