Белорусские медики стали самым заметным многочисленным именно профессиональным сообществом, попавшим под репрессии за участие в протестах после президентских выборов в 2020 году, потому что они первыми увидели результаты действий силовиков. Кто-то из врачей помогал раненым прямо на уличных акциях, кто-то в больницах оказывал помощь пострадавшим, а кому-то довелось выезжать на Скорой помощи к избитым после задержаний.
Пропаганда не могла обмануть медиков, видевших своими глазами ранения от светошумовых гранат, резиновых пуль и результаты истязаний в отделениях милиции и везде, куда доставляли задержанных.
Учитывая тесные связи внутри медицинского сообщества, все это стало широко известно, и в результате на стороне протеста оказались даже весьма до того момента далекие от политики врачи.
Репрессии по отношению к ним продолжаются и по сей день. Чаще всего речь идет об увольнении, иногда – по соглашению сторон: либо просто отстраняют от работы в медучреждении или вузе, либо просят уволиться по собственному желанию.
Такая ситуация, - помимо общей атмосферы в Беларуси с вступлением в силу все более репрессивных законов и продолжающимися арестами не согласных жить в такой ситуации людей - повод для продолжающейся эмиграции медиков.
"Большинство белорусов и уж тем более медики не поддерживают войну"
Одна из них - Лидия Тарасенко, врач-гастроэнтеролог с 15-летним стажем работы после окончания университета, - уехала из Беларуси в 2020 году, по ее словам, "как и многие белорусы в связи с политическими обстоятельствами". Сначала в Украину, а вскоре после российского вторжения в феврале 2022 года - в Польшу.
Вместе с коллегами Лидия участвовала в создании белорусского Фонда медицинской солидарности. До 24 февраля Фонд работал преимущественно для белорусов, а после этой даты, рассказывает Лидия, "появилась рамка войны в Украине, и мы начали заниматься ещё и гуманитарной помощью, например, передали передвижной военный госпиталь, продолжаем помогать и сейчас".
Лидия Тарасенко отмечает, что хоть и невозможно достоверно судить о настроениях белорусов и фактические белорусские власти не противодействуют запуску ракет в Украину с белорусской территории, большинство в Беларуси, и уж тем более медики, не поддерживает российскую агрессию.
Но, констатирует Лидия, "к сожалению, белорусам на родине даже лайк или комментарий в соцсетях грозит сейчас многолетним заключением за якобы террористическую деятельность. И поэтому, протест белорусов не слышен так, как это было во время ярких мирных выступлений в 2020 году, на которые тогда обратили внимание во всем мире".
Среди моих коллег, признается Лидия, не оказалось ни одного, с кем бы пришлось порвать отношения из-за расхождения политических взглядов: "Я уверена, что хороших людей в Беларуси все равно больше, хотя несогласных продолжают выдавливать из страны".
"Масштаб эмиграции врачей из Беларуси трагически велик, но оценить его можно только по косвенным признакам"
Официальной статистики, - сколько медиков покинули страну после 2020 года, - нет, констатирует Лидия Тарасенко. И объясняет, что "руководству страны, людям, удерживающим власть силой, невыгодно ее собирать, но данные можно собирать по косвенным признакам".
Среди них публикации о количестве вакансий в свободном доступе, а также переформатирование лечебных учреждений, о чем рассказывают оставшиеся в Беларуси коллеги.
В числе "фактов, указывающих на масштаб трагедии", Лидия Тарасенко отмечает, что вакансий порядка 10% от общего количества врачебных ставок в Беларуси.
Кроме того, сокращается количество амбулаторных ставок, а следовательно, и амбулаторных центров, где, например, можно пройти эндоскопию, - потому что там нет ни людей, ни оборудования, а все, что еще осталось, собирают и передают в стационары: "Масштаб на самом деле катастрофический, но, к сожалению, при нынешней ситуации в стране это неудивительно".
Как помогает белорусам Фонд медицинской солидарности и платформа е-Helth
Работа Фонда медицинской солидарности началась как инициатива по сбору средств на возмещение штрафов, наложенных на белорусских медиков за участие в протестах и другую политическую активность.
Сейчас, помимо прочего, Фонд собирает информацию о происходящем в Беларуси, и делать это, по словам, Лидии, становится все сложнее. Тем не менее, удается поддерживать контакт с медиками и получать информацию из первых рук. Среди задач Фонда в том числе и ее распространение на всех возможных площадках. Так, в частности, представители Фонда выступали на сессии ООН с альтернативным докладом о состоянии системы здравоохранения Беларуси.
Также Фонд поддерживает связи и с другими международными организациями, и, - что очень важно, по мнению Лидии Тарасенко, - с белорусскими диаспорами в разных странах, потому что многие коллеги уехали, и нужно сохранять возможность взаимопомощи внутри врачебного сообщества и вообще всем белорусам, оказавшимся в вынужденной эмиграции.
Во многом для этого Фонд медицинской солидарности поддержал инициативу электронных медицинских консультаций е-Helth. Как рассказывает Лидия, которая также в этом участвует, "платформу для врачей и нуждающихся в консультациях белорусов начал создавать Павел Либер, и сейчас фонд выступает партнером этого проекта".
На платформе okdoc.me, объясняет Лидия можно получить консультацию даже бесплатно, хотя есть опция за донат. Конечно, общение пациента с врачом онлайн далеко не всегда может решить все проблемы, например, если нужны обследования или анализы, но первичная консультация поможет сориентироваться, - что делать, к какому специалисту обратиться.
На платформе работают в основном белорусские врачи, некоторые из них могут проводить консультации на английском языке.
Желающих обратиться за онлайн-консультацией со временем может стать больше, так как, по словам Лидии Тарасенко, по статистике эмигранты - группа риска по многим заболеваниям:
"Стресс, недостаток времени и денег, особенности медстраховки и языковой барьер - обстоятельства, когда людям не до профилактических проверок здоровья. Однако в некоторых странах есть диаспоры, в которых можно найти и врачей. Сориентироваться поможет https://okdoc.me/".
Продолжить работать врачом в Украине проще, чем во многих других странах
"Нигде врачу нелегко, потому что во всех странах есть бюрократические процедуры, экзамены, где-то переподготовка, язык нужно знать на хорошем уровне. В Украине в этом плане было значительно проще", - вспоминает Лидия.
И объясняет, что в первую очередь из-за отсутствия языкового барьера: "Вопреки бытующему мнению о притеснениях за русский язык, ничего подобного не было. Документация на украинском, говорить можно на русском. Как и везде, есть свои нюансы и в Украине, не скажу, что всё было легко и очень логично, но всё преодолимо".
Уехать изначально именно в Украину Лидия решила, "потому что страна развивалась, там работает огромное количество гражданских инициатив, и очевидно, что там много людей, желающих менять мир и свою страну, - в том числе и медицину, - к лучшему".
Сейчас Лидия поддерживает отношения с коллегами в Украине и говорит, что "никакой дискриминации из-за белорусского гражданств лично она не испытывала". "При этом очевидно, что белорусский режим соучаствует в военной агрессии России против Украины, предоставляя территорию и инфраструктуру Беларуси, что является нарушением Устава ООН и международного права, включая резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН и принципов и обязательств ОБСЕ", - говорит Лидия.
"Протесты поддерживали. И не молча"
Катерина, - хирург, и, по отзывам коллег, высокой квалификации, - уехала из Минска в Клайпеду в марте 2021 года вместе с мужем и двумя детьми-подростками: "Нам не пришлось испытать тяготы задержаний и арестов, но предложение о релокации от компании, где работает муж, напрямую связано с политической обстановкой в стране".
"Поддерживали и не молча", - так Катерина отвечает на вопрос, участвовали ли они с мужем в протестах или тихо сочувствовали. Кроме того, у нее ещё с 2020 года стойкое ощущение, что врачей в Беларуси не ценят, не продлевают контракты, например после суток ареста за политическую активность: "Это происходит до сих пор. Медиков не берут на работу даже в частные медицинские центры, если есть запись в личном деле об участии в протестах, о штрафах. То есть хороший специалист, но он вроде не нужен".
В Литву Катерина уезжала с твердым намерением продолжить работу и еще до отъезда изучала систему верификации диплома и условия, позволяющие продолжить врачебную практику по специальности.
"Препятствия преодолеваю до сих пор"
Препятствия, говорит Катерина, преодолеваю до сих пор: "Врач, получивший образование в третьих странах, к которым в Литве относится и Беларусь, должен пройти этап лицензирования медицинской деятельности. А до этого необходимо верифицировать свой диплом врача и сдать экзамен на владение литовским языком".
С первым препятствием Катерина столкнулась при верификации диплома: "Для этого нужно предоставить подтверждение от потенциального работодателя, но как же его запросить, если без лицензии по закону нельзя взять на работу врача?" Впрочем, проблема оказалась решаемой: одна из частных клиник подтвердила готовность взять на работу после получения права на трудоустройство в Литве.
Диплом верифицировали, и следующим этапом стала подача в режиме онлайн документов на лицензирование, при которой необходимо указать наличие сертификата о сдаче экзамена по литовскому языку на уровне владения 2 категории. В общепринятой градации это уровень между В1-В2, в то время как для получения постоянного вида на жительство достаточно А2, объясняет Катерина.
Легко ли белорусам учить литовский и найти языковые курсы для врачей?
"Сначала я пыталась найти курсы литовского языка, по окончании которых предусмотрен экзамен на 2 категорию, но не нашла. Красный крест организовывал бесплатные курсы для сдачи на 1 категорию. Их продолжительность 8 месяцев, но из-за большого спроса попасть туда я не смогла. Начала учиться самостоятельно, в том числе просматривая ролики в интернете. Но в конце концов обратилась к преподавателю литовского языка, которая согласилась заниматься индивидуально", - делится Катерина.
Кроме того, Катерина всячески старалась выйти «из нелитовского языкового пузыря» и пыталась уже на начальном этапе изучения литовского изъясняться на нем, например, делая покупки в магазине:
"Было очень трудно, я старательно подбирала слова и очень радовалась, когда меня понимали и отвечали на литовском, это давало ощущение, что я в языковой среде. Ее отсутствие тормозит изучение языка, но с этим сталкиваются все, кто по разным причинам не может сразу устроиться на работу и оказаться среди литовцев".
По наблюдению Катерины, изучение языка происходит гораздо быстрее, когда знакомые или коллеги погружаются в языковую среду именно благодаря работе: так и язык быстрее осваиваешь, и знакомишься с бытовой речью.
"Литовский язык белорусам изучать тяжело, но все возможно", - говорит Катерина. Спустя полтора года после начала изучения литовского она все еще не считает, что владеет языком свободно, продолжает его изучать, обращая особое внимание на профессиональную лексику - врач хирургического профиля должен общаться со своими пациентами, и вся медицинская документация на литовском языке.
На этапе интеграции врачу могут помочь и что-то подсказать коллеги и медсёстры, владеющие русским и литовским, но совершенствовать знание языка необходимо, уверена Катерина.
Профессионально ориентированные курсы литовского для медиков Катерина нашла только в сентябре этого года. Группу медиков для занятий онлайн набрал преподаватель из Вильнюса. Но поскольку предполагалось изучение языка с нуля, то записываться на эти курсы, рассказывает Катерина, уже не имело смысла. К тому же, по ее словам, "кусалась цена - около €300 в месяц".
На момент нашей беседы Катерина уже ждала результата языкового экзамена, но даже в случае хорошей оценки нет гарантии, что к работе она приступит в ближайшее время.
Лицензирование медицинской деятельности в Литве занимает минимум до 8 месяцев
По опыту коллег, на лицензирование медицинской деятельности в Литве уходит до 8 месяцев, а у приехавшей несколько лет назад коллеги из Украины ушло 3 года, рассказывает Катерина.
И объясняет, что на этом этапе ее могут попросить пройти курсы повышения квалификации в Вильнюсе из-за вынужденного перерыва в работе. Стипендия для этого не предусмотрена.
Кроме того, предстоит оценка соответствия перечня дисциплин, которые преподают в медицинских вузах Беларуси и Литвы.
Эмиграция, школа для детей, легализация: "Ощущение, что уезжаем навсегда, было еще в Минске"
Никаких проблем с легализацией в Литве и оформлением временного вида на жительства у семьи Катерины не было: «Вопреки ожиданиям, все оформили быстро и без всяких препон».
Также быстро и без проблем устроили детей в русскоязычную школу, помог местный муниципалитет, причем еще до того, как семья получила ВНЖ. Приняли детей очень хорошо, сейчас с ними в классе учатся ребята из Украины, класс дружный, рассказывает Катерина.
Ощущение, что уезжаем навсегда, по ее словам, было еще в Минске: "Сейчас мы чувствуем себя не релокантами, а эмигрантами. Мы понимали, что уже вряд ли вернёмся, что начинается этап начала жизни с нуля на новом месте, нужно адаптироваться, вливаться, узнавать культуру общества и интегрироваться в него".
Литву выбрали для переезда из нескольких вариантов и по тем же причинам, которые указывает большинство белорусов, - территориальная близость к Беларуси, климат, похожая культура, а также набор привычных продуктов в магазине. Все это, полагает Катерина, важно в том числе психологически:
"Планировали, что, если ситуация изменится, будем иногда ездить к родственникам и друзьям или приглашать их к нам. Конечно, расстояние имеет значение. Вызывает сожаление, что мы не можем увидеться со своими близкими из-за того, что сейчас очень сложно белорусам открывать визы".
Об отъезде из Литвы Катерина не думает, говорит, что события 2022 года показали, что долгосрочное планирование не имеет смысла, да и бросать налаживаемую жизнь будет уже жаль:
"Сейчас приоритет – интеграция в Литве. В Клайпеде я чувствую себя частью белорусской диаспоры. Благодаря Центру
национальных культур познакомилась с представителями других диаспор и многими белорусами, приехавшими в последние годы.
Когда мы встречаемся, стараемся общаться по-белорусски и участвовать в разных мероприятиях. Независимо от того, откуда приехали эмигранты в Литву, возникают похожие вопросы, и вместе решать их проще".
"Все знакомые белорусы и в эмиграции переживают за все, что происходит на родине"
"Среди моего окружения нет белорусов, которые бы не читали новости и не переживали бы за тех, кто остался в Беларуси, за все, что там происходит, даже среди тех, кто уже решил, что уехал навсегда. Постоянно выясняется, что задержали или осудили кого-то, с кем ты вместе учился, знакомого, родственника знакомых, - все это ты пропускаешь через себя", - говорит Катерина.
Она уверена, что абстрагироваться от этого невозможно: "Люди продолжают уезжать из Беларуси. За последние два месяца из близких друзей уехали в Польшу три семьи. Из круга общения ближнего и дальнего осталось процентов 70, 30 – уехали".
Из тех, кто остается в Беларуси, рассказывает Катерина, кто-то говорит "я до последнего буду здесь, и неважно что будет дальше, придут за мной или меня посадят, но не уеду, здесь мой дом и всё". Кто-то планирует уезжать и обдумывает варианты, ищет место работы. Кто-то не нашёл подходящего предложения.
"Иногда человеку нужно предложить что-то, чтобы он понял, что выбор есть, облегчить этот момент решения, чтобы он собрался", - рассуждает Катерина.
И говорит, что среди уехавших белорусов одни посвящают свою жизнь борьбе за перемены в своей стране, а другие начинают строить свою жизнь на новом месте, но это не значит, что они не следят за тем, что происходит на родине.
Зеленые пиджаки в русской школе. Что изменилось после 24 февраля?
После 24 февраля в публичном пространстве стало заметно больше русской речи, потому что приехали беженцы из Украины, вспоминает Катерина: "И тогда, и сейчас видно, что литовцы стараются всем помочь, и чувствуется, что это от чистого сердца".
С дискриминацией из-за белорусского паспорта семья Катерины, по ее словам, не сталкивалась, но когда началась война в Украине, испугались за детей:
"В литовской школе форменные пиджаки красного или синего цветов, а в русской – зеленого, то есть по цвету пиджака можно отличить, в какую школу ходит ребенок. Мне самой эта градация никогда не нравилась, но именно после 24 февраля ситуация приобрела иное звучание".
Впрочем, проблему решили быстро: родители обратились к школьному руководству и детям разрешили не носить зеленые пиджаки.
Было у Катерины и еще одно опасение в отношении детей: вдруг они столкнутся с негативной реакцией на русскую речь в публичном пространстве. Такой случай, по словам Катерины, был однажды: "Незнакомый подросток прокричал детям вдогонку нехорошие слова. Я попросила детей разговаривать на белорусском языке".
"В Литве я чувствую себя комфортно"
"Мы даже не ожидали настолько доброжелательного отношения к себе в Литве. Вообще литовцы очень много делали и делают для эмигрантов, по крайней мере, из Беларуси, а сейчас и из Украины. Когда мы только приехали и поначалу было как-то тяжело, везде, куда я приходила и говорила, что не понимаю литовский, мне всегда любезно отвечали, а если кто-то не знал русского, то звали коллег", - делится Катерина.
Ее такое отношение очень впечатлило: "Могли бы рассуждать, мол, это ваши проблемы, вы же приехали сюда, учите язык, а потом будем идти вам навстречу".
При поиске жилья в Литве семья Катерины получила десять отказов: "И все - из-за нашего кота, хотя я объясняла, что он у нас воспитанный и ничего не портит". Но подходящую квартиру в итоге нашли, и в целом, говорит Катерина: "Я чувствую себя здесь комфортно. Хочется, чтобы у меня появились друзья, с которыми мы могли бы говорить на литовском языке. Но пока не складывается, надеюсь, что круг общения расширится, когда я начну работать"
Общение с соседями, по словам Катерины, пока ограничивается приветствиями, пожеланиями хорошего дня или вечера. Несколько раз поинтересовались, откуда приехали новые жильцы, и в ответ на "мы из Беларуси" говорили "добро пожаловать".