Паломничество белорусов в Вильнюс в минувший уикенд на государственную церемонию перезахоронения останков Кастуся Калиновского и его соратников, а также на другие, приуроченные к этой дате мероприятия, - жест отчаянного энтузиазма национальных романтиков, поклонение святому, реакция на отсутствие возможности реального действия в Беларуси, взрывной ситуативный интерес. И в то же время – скольжение по поверхности. В Беларуси нет консенсусных героев. И Калиновский – не исключение. Об этом говорят белорусские собеседники DELFI.
Белорусский иконостас национальных героев - незавершенный проект
С пантеоном героев, который отражает понимание белорусами своей истории, ситуация гораздо сложнее, чем линейное власть vs оппозиция. Оно зависит от прочтения истории. Хоть какие-нибудь консенсусные герои, чья популярность превышала бы 25%, отсутствуют, констатировали социологи из Независимого института социально-экономических и политических исследований (НИСЭПИ) по итогам проведенного в 2012 году опроса.
В списке из 25 имен по количеству респондентов, ответивших на вопрос "Кто из нижеперечисленных политических деятелей в наибольшей степени Вам симпатичен, соответствует вашему идеалу политика?", Калиновский оказался на пятом месте (15,1%) между Петром I (16,1%) и Екатериной II (12,9%). В последние годы исследования на эту тему не проводились.
Место Калиновского в рейтинге социологи НИСЭПИ объяснили его присутствием и в советском пантеоне белорусских героев, правда, в качестве борца не с российским владычеством, а с самодержавием, как бунтаря вроде Степана Разина или Емельяна Пугачева.
Однако для белорусов, изучающих историю не по советским и не по нынешним местным учебникам, Калиновский ассоциируются с формированием современной белорусской нации и с попыткой сделать для нее другой цивилизационный выбор. Желанный для многих белорусов и сегодня.
Между тем большинство белорусов живет сегодня в информационном пространстве, где доминируют мифы, созданные российской историографией.
"Белорусский иконостас национальных героев - незавершенный проект, нуждающийся в тонкой настройке и грамотном дизайне, - говорит философ Максим Жбанков. - Миф – это не ложь. Миф - это превращение исторического события в народный романс, в яркую, прозрачную, эффектную, очень эмоциональную насыщенную картинку. Миф не требует знания, логики, он требует эмоциональной солидарности и генерирует ее. Миф – это машина чувств. Калиновский работает именно так.
Я уверен, что абсолютное большинство, которое покупает майки с принтами Калиновского, слабо представляет что и для чего он делал. И это незнание им не мешает. Эмоциональное созвучие - стартовая точка любой идентичности. Потом приходит знание, логика, рациональные соображения, энергия поступка. Но начинается с первой ноты – конечно, сказочной, пафосной и мифологической".
Обретение. Почему белорусы приехали на церемонию перезахоронения Калиновского
"Обретение, слово из церковнославянского языка, наиболее точно подходит для объяснения причины эмоционального всплеска белорусов, почитающих Калиновского как святого. Есть что-то символичное и чудесное в том, что останки Калиновского обнаружены из-за природного явления, оползня, произошедшего на горе Гедиминаса", - говорит Андрей Дынько, шеф-редактор газеты "Наша нива" и главный редактор журнала "Наша история".
После казней участников восстания 1863-1864 гг. их останки не были отданы близким для погребения, их тайно захоронили в месте, недоступном для общественности в то время - в районе крепости, построенной по приказу царя на горе Гедиминаса в 1831 году.
Калиновский, по оценке Дынько, - личность, равную которой трудно найти в истории. Есть основания связывать с его именем начало политической борьбы за независимость Беларуси и формирования белорусской нации (что не исключает присоединения к ней разных этнических групп).
"В отличие от многих известных и важных для белорусской истории персонажей, Калиновский не эмигрировал. Он сознательно шел на смерть, не просил о помиловании. Пароль повстанцев "Каго любіш? - Люблю Беларусь! - То ўзаемна!" популярен. И вдохновляет белорусов и сегодня.
Участники протестов, пытавшиеся добиться в 2006 году политических перемен, не случайно тогда назвали Октябрьскую площадь Минска (где был протестный палаточный лагерь), площадью Калиновского. После разгона акции и ареста ее участников, во избежание поэтизации революции, власти полностью изменили отношение к персонам всех повстанцев, которые были в белорусской истории", - говорит Дынько.
И называет еще одну причину приезда белорусов на перезахоронение Калиновского: "Розыгрыш российской карты и соответствующее ему толкование истории Беларуси. Калиновского пытаются вычеркнуть из белорусской истории, мы должны на это отреагировать".
Сергея Хоревского, искусствоведа, преподавателя Европейского гуманитарного университета (ЕГУ, Вильнюс), радует душевный порыв белорусов, приехавших в Вильнюс. В то же время его "разочаровывает некая поверхностность, авральность, митинговость вместо ежедневной постоянной работы, поступков, приближающих воплощение в жизнь идеалов Калиновского".
Четыре версии оценки личности Калиновского разными группами белорусов
В советской белорусской историографии, отмечает Хоревский, "образ Калиновского страшно далек от реального. Он абсолютно позитивный, без полутонов. Яркий предводитель мужицкого восстания, борец против проклятого царизма во главе армии крестьян. Образ Калиновского широко представлен в изобразительном искусстве - работах скульпторов, графиков, художников, а также поэтов, писателей, драматургов, режиссеров и композиторов". Однако чаще всего, отмечает Хоревский, "это эрзац-образ, и именно так его воспринимает сегодня большинство белорусов".
Вторую группу Хоревский называет "некоторым меньшинством, более просвещенным и с более диалектическим представлением о Калиновском". Оно знакомо с его аутентичными текстами и подробностями биографии в контексте восстания, лидером которого в Беларуси и Литве был Калиновский, принявший руководство повстанцами в момент самой горячей фазы противостояния.
Этот образ гораздо более сложный – динамичный, многогранный, драматический. Ведь отзывы о Калиновском тех, кто его знал лично, а также некоторых важных для белорусской истории персонажей, далеко не всегда были восторженными, даже если они и признавали его личное мужество, самоотверженность, талант руководителя, политика, блестящего публициста.
Третью группу Хоревский называет "еще меньшим, абсолютным меньшинством". В последние пару десятилетий оно реанимирует взгляд на Калиновского, существовавший в конце XIX века в Российской империи. Православная церковь, русофилы представляют его террористом, польским бандитом, возглавившим польское восстание, убивавшим православных священников и желающим ликвидировать православную церковь.
Такое представление, - утрированное, карикатурное, - и сейчас превалирует в некоторых кругах, связанных с православной церковью и с тем, что сегодня называют "русским миром". Но его, подчеркивает Хоревский, - "парадоксальным образом не поддерживает белорусский официоз", выстраивающий свою позицию на сохранении взглядов советского времени, уходе от дискуссий и отказе от исследований в государственных институтах. Наиболее веская причина такого подхода заключается в том, что как бы ни оценивать восстание Калиновского, оно было, безусловно, антирусским.
Не случайно президент Беларуси не участвовал вместе со своими коллегами из Польши и Литвы в церемонии в Вильнюсе. А глава белорусской официальной делегации вице-премьер Игорь Петришенко заявил, что личность Калиновского навсегда вписана в историю Беларуси, но при этом отметил, что не стоит использовать эту личность в политических целях.
Нынешние белорусские власти, замечает Максим Жбанков, не хотят и не могут делать Калиновского своим, слабо понимают, как с ним быть. Потому что он, с одной стороны, против Москвы, а с другой, - он герой, и отрицать это как-то странно. В результате Калиновский существует в статусе недопризнанного недолегализованного национального символа.
Героический пафос восстания вдруг стал актуальным
В то же время невозможно отрицать, что с именем Калиновского связан огромный пласт белорусской культуры, утверждает Хоревский. Калиновский создал фактически первое, пусть и нелегальное, периодическое издание на белорусском языке "Мужицкая правда": "Это классика белорусской публицистики, равно как и два известных нам стихотворения, кстати, очень неплохих, учитывая, что он не был профессиональным литератором".
Для понимания белорусской истории очень важно, полагает Хоревский, исследовать, понять и оценить цепь событий, связанных с событиями 1863-1864 гг. - методы повстанцев и их гонителей, разгром восстания и страшные репрессии против его участников и даже их семей.
Все это, говорит Хоревский, привело к онемению белорусской нации на долгие годы, к страшным потерям человеческого культурного потенциала, так и не восполненного: "И остается вопрос цены этих усилий. Если бы повстанцы действовали иначе, если бы восстание и его подавление не закончилось тем, чем оно закончилось, возможно, у белорусов не было бы таких связанных с самоидентификацией болезненных переживаний?"
Тем не менее, говорит Хоревский, Калиновский остался "примером самоотверженности, его роль в восстании подчеркивала субъектность белорусской нации, белорусского народа, нашей истории в XIX веке.
Героический пафос того восстания, антицарского и, безусловно, антироссийского, которым исполнена публицистика Калиновского, вдруг стал актуальным сегодня, учитывая внешние угрозы белорусской государственности, будущему белорусов как нации со стороны восточных соседей".
Калиновский - герой несоветской истории. Тем и интересен
Кастуся Калиновского Хоревский называет ключевой фигурой несоветской белорусской истории. И отмечает, что понимает некоторое недоумение литовцев.
"В ХХ веке, в довоенной литовской историографии, Калиновский был факультативным персонажем, как и все это восстание, которое небезосновательно считалось польским. Но оно охватило все без исключения районы Беларуси, и в нем участвовали все классические деятели белорусской культуры", - сказал Хоревский.
Каким бы недостроенным ни был пантеон белорусских героев, Калиновский попадает туда абсолютно законно, уверен Максим Жбанков: "Калиновский демонстрирует мужество, честь, решительное социальное действие и сознательную жертвенность. Он противостоит противнику, заведомо более сильному. Патриотизм – безусловно, и готовность идти до конца во имя идеала, за который готов умереть.
Присутствие более тысячи белорусов и обилие бело-красно-белых флагов на церемонии перезахоронения останков Калиновского - жест отчаянного энтузиазма национальных романтиков, реакция на отсутствие возможности реального действия в Беларуси, взрывной ситуативный интерес.
И главное, что радует и объясняет в какой-то степени взрывной ситуативный интерес к Калиновскому, - его образ помогает белорусам перейти от идеи героической жертвенности к идее исторической значимости.
Калиновский - это крутой чувак, Калиновский - это cool. То есть мы перестаем себя жалеть. Мы начинаем собой гордиться. Потому наш герой - человек дела, идеи, потому что он рисковый. И умер молодым. Как настоящий рок-н-рольщик. Возникает история, которая очень близка самым разным людям. Просто потому что она трагичная и красивая".