В редакцию портала Delfi пришло письмо от инициативных белорусских родителей, живущих в Вильнюсе, которых встревожила риторика по поводу школ национальных меньшинств.
Сообщество инициативных родителей — это неформальное объединение, тем не менее, они активны, неравнодушны и заинтересованы в том, чтобы их услышали. В полученном письме, в частности, сказано, что "сообщество уже включает несколько десятков активных членов", которых "объединяет желание помочь нашим детям получить качественное школьное образование на родном (белорусском) языке при одновременной интеграции в литовское общество". В то же время родители пишут:
"Одновременно, в последние недели мы стали получать тревожную информацию от родителей детей, обучающихся в гимназии Франциска Скорины (с белорусским языком обучения — прим. редакции), которая позволяет предположить, что у руководства учебного заведения есть план постепенно перевести обучение в гимназии на литовский язык, начиная уже с марта этого года, в частности в первых классах и в детском саду при гимназии. Родители младших классов на днях встречались с руководством гимназии, и у них не сложилось ощущения, что их мнение и тревоги готовы услышать. Гимназия Скорины — уникальная школа не только для Литвы, но и для всего Евросоюза. Это огромная ценность, которую белорусская диаспора имеет в Литве, и любые планы по изменению формата ее работы тревожат белорусов".
Журналист портала Delfi побеседовала с белорусскими родителями, которые поделились своим опытом общения с представителями муниципалитета Вильнюса, а также проблемами и сложностями, с которыми они столкнулись не только при обучении в гимназии им. Франциска Скорины, но и в других учебных заведениях Литвы: как с русским, так и с литовским языком преподавания. Не все белорусские родители смогли назваться своими именами, так как в Беларуси, откуда им пришлось уехать, остались их родные и близкие, однако, редакции им имена известны.
Родители просят рассмотреть вопрос открытия еще одной белорусской школы
— Письмо, которое мы прислали в редакцию Delfi, касалось непосредственно школы им. Франциска Скорины с белорусским языком преподавания. По сути, белорусская школа за пределами самой Беларуси — это явление уникальное, и хотелось бы эту школу не только сохранить, но развивать и расширять, - поясняет один из авторов письма Вадим К., дети которого учаться в гимназии им. Ф. Скорины.
Тревогу родителей вызвали инициатива Вильнюсского самоуправления перевести на литовский язык обучение будущих первоклашек. Моих детей это непосредственно не касается, они немного старше, но, тем не менее, такая идея прозвучала.
Еще одна проблема школы Франциска Скорины - это то, что некоторые предметы, которые должны преподаваться на белорусском, ведутся на русском. И получается, что пока не решили эту проблему, а уже добавляем вторую.
Никто не сомневается в необходимости интеграции, но все-таки есть разные подходы и разные варианты. Может быть, имеет смысл более активно работать над программами обучения литовскому языку, как неродному. В других странах уже есть подобный опыт.
В гимназии Скорины проводятся дополнительные уроки литовского, и мои дети их посещают. Но, чтобы заговорить легко и свободно, нужна определенная языковая среда, помимо школы. Например, совместные литовско-белорусские летние лагеря. И этот вопрос мы тоже поднимали в коммуникации с самоуправлением.
О нашем общении с Вильнюсским самоуправлением хотелось бы подробнее рассказать. Группа белорусских инициативных родителей, а это порядка нескольких десятков человек, начали собирать подписи в поддержку петиции (прошения), которую мы затем направили в Вильнюсское самоуправление. Суть петиции в том, что существует большой дефицит мест в гимназии имени Франциска Скорины, поэтому родители, обращаясь к самоуправлению, просят рассмотреть вопрос открытия еще одной школы с белорусским языком преподавания.
Письменного ответа на наш запрос мы не получили, только телефонные разговоры, однако нам сказали, что на данный момент самоуправление больше заботят вопросы интеграции в литовское общество и более рациональным видится создание каких-то интеграционных классов на базе литовских школ, где бы часть преподавания велась на литовском, а часть на белорусском.
Мы, конечно, хотели бы все-таки школу, но и интеграционные классы, а также летние интеграционные литовско-белорусские лагеря готовы обсуждать. Но здесь остро встает вопрос кадров. Нужны преподаватели, которые бы в достаточном мере владели и государственным и белорусским языками. Поэтому, возможно, понадобились бы какие-то экспресс-курсы литовского языка для белорусских педагогов. В любом случае, мы открыты для дискуссии.
Однако, с момента подачи петиции прошло уже более несколько месяцев, и каких-то внятных ответов от самоуправления мы пока не получили.
Мы, белорусы, которые приехали в Литву в последние несколько лет частенько слышим в свой адрес, что вы здесь временно, приехали и уехали… зачем вам еще одна белорусская школа. Но приехали мы вынуждено, не по доброй воле и находимся в ситуации, когда дальше чем на год вперед планы на жизнь строить не можем. Вот уже прошло два года, а там глядишь и пять пройдет… и можно будет подавать на вид на жительство. И в этом контексте, аргумент лишь о временной необходимости преподавания на белорусском языке, звучит необоснованно.
"Интеграция" на уровне самоуправления Вильнюса: классы на литовском
Профессор кафедры Государственного управления Флоридского атлантического университета (Florida Atlantic University) д-р Палина Прысмакова сейчас живет в Вильнюсе, ее дети учатся в гимназии им. Ф.Скорины. По словам профессора, несмотря на всеобщую заинтересованность в интеграции предствителей белорусской диаспоры в литовское общество, решения и действия Вильнюсского самоуправления не способствуют этому.
— Я углубленно занималась и занимаюсь вопросами образования белорусских детей в Литве. В принципе, вопросы образования — это моя непосредственная специализация. Поэтому, на мой взгляд, главная проблема в подходе к образованию для белорусских детей — это "разбежка" между национальным законодательством и практикой самоуправления Вильнюса, т. е., на уровне Министерства образования одна политика, а на уровне муниципалитета — своя.
Если говорить конкретно, то в законе об образовании написано, что белорусы — это одна из национальностей, которые имеют право обучаться на родном языке в Литве. А самоуправление Вильнюса почему-то выбирает и решает, кто, на каком уровне, в каком количестве, в каком порядке имеет право обучаться на родном языке. Вот тут и начинается непонимание.
Мы как инициатива белорусских родителей еще в начале осени обращались в Министерство образования по поводу обучения детей на белорусском языке, где нам сказали, что обращаться следует в самоуправление, так как они на законодательном уровне проблем не видят, т.е., существует законодательная почва для создания новой белорусской школы и поддержания уже имеющейся.
Муниципалитет, со своей стороны, решает, что у них есть свои правила, свои порядки… Причем общается с нами муниципалитет не в письменном виде, т.е., обратились мы к ним (с прошением об открытии второй белорусской школы — прим. редакции) еще осенью, но даже не получили еще регистрационный номер. Письменного аргументированного ответа мы тоже не получили, а общаются с нами только по телефону и просят подождать и т.д.
И теперь не очень понятно, как нам действовать дальше, через национальные органы добиваться соблюдения наших прав или все-таки пытаться договариваться с муниципалитетом, который не идет нам навстречу.
Я также присутствовала на встрече родителей нулевого класса, которые в следующем учебном году пойдут в первый класс гимназии имени Франциска Скорины, с представителями администрации гимназии и самоуправления Вильнюса. На встрече обсуждался, в том числе, языковой вопрос и виденье будущего. Я совершенно согласна с тем, что на данный момент не хватает интеграционных программ, не хватает учителей — в нашем случае с белорусского на литовский, я бы сказала, что их вообще не существует. Литовский язык у нас преподают через русский, и мои дети за последний год, будучи абсолютно белорусскоязычными, выучили русский. А литовский, который для них сложнее, отодвинулся на задний план.
Таким образом, несмотря на общую заинтересованность в интеграции в литовское общество, представленные представителями самоуправления решения не соответствуют и не способствуют интеграции. Например, вице-мэр Вильнюса Арунас Шилерис в качестве варианта интеграции предлагал вводить в школах национальных меньшинств один класс в параллели с литовским языком преподавания, но в школе Скорины всего один класс в параллели.
Именно поэтому мы и просим открыть вторую школу с белорусским языком преподавания, чтобы расширить возможности обучения. Получается такая ситуация: наша инициатива есть, ученики, которые хотят учиться на белорусском есть (минимум 200 человек, которые не смогли попасть в гимназию Скорины), учителя, в основном, тоже есть… Однако, самоуправление нас не слышит, а тот единственный первый класс на белорусском языке предлагает перевести на литовский язык обучения.
Таким образом можно говорить о полном отсутствии политической воли со стороны самоуправления и полном игнорировании наших инициатив. Причем общение идет только по телефону, а письменном виде они нам не отвечают, потому что их ответ, а точнее, их отказ может дойти до суда.
Вице-мэр Вильнюса: конкретных решений нет, но есть альтернативы
Вице-мэр Вильнюса Арунас Шилерис комментируя ситуацию с белорусской школой, сказал, что у него нет конкретных решений по этому поводу. Однако, в качестве альтернативы он предложил создавать модульные классы, где дети учились бы на литовском языке, параллельно изучая родной.
Второй вариант, предложенный мэрией, подразумевает паузу длиной в год для детей эмигрантов, в течение которой они бы усиленно изучали литовский, с тем, чтобы потом пойти учиться в литовские школы.
Вице-мэр также заверил, что он открыт для диалога, как с родителями, так и с представителями школьной администрации.
В свою очередь, директор гимназии им. Ф.Скорины Диана Стахнович отказалась прокомментировать ситуацию, однако подчеркнула, что на данный момент расширение школы не планируется.
Опыт учебы в литовской школе и интеграции силами, нервами, стараниями родителей
— Мы приехали в начале апреля 2023 года. У меня двое детей, дочь маленькая, а сын школьного возраста. На тот момент он учился в первом классе, так что, мы приехали на последнюю четверть первого класса. Мы — белорусскоязычная семья. Дома мы говорим на белорусском, сын учился в белорусской гимназии. Поэтому школа с русским языком обучения в Литве для нас не являлась очевидным выбором, - объясняет мотивы своего решения отдать ребенка в литовскую школу Марина В (имя изменено).
В белорусскую школу в Вильнюсе мы попасть не смогли — не было мест, и наша семья приняла решение отдать сына в школу с литовским языком обучения. Следует также учесть, что мы вряд ли сможем вернуть в Беларусь в обозримом будущем…
Когда я стала интересоваться школами, был хороший вебинар от отдела образования Вильнюсского муниципалитета, где рассказывали как раз о младших школьниках и говорили, что в этом возрасте дети легко усваивают язык, и можно попробовать отдать ребенка в школу с литовским языком преподавания. Я, в свою очередь, решила, что в первом классе есть еще время для экспериментов, и поэтому было решено идти именно этим путем.
Процесс выбора литовской школы тоже был не прост. Мы звонили в несколько школ, где нам сказали, что, может быть, стоит выбрать какую-то другую школу, потому что где-то не было возможностей для интеграции таких детей, где-то такие дети (с не литовским родным) были, но у учителей очень большая нагрузка. И, наконец, нас согласились принять, но очень живо интересовались — мы хотим просто «добыть год» или мы все-таки хотим учиться. Но в целом, к нам отнеслись доброжелательно, хотя и не верили, что мы собираемся учиться всерьез и надолго.
Может, именно потому, что никто не верил, что мы приехали надолго нам никто не предложил никакой дополнительной помощи. Нам пришлось за свои деньги нанимать репетиров, потом и сама учительница подсказала, к кому можно обратиться за помощью. Специальные школьные языковые курсы для детей из не литовских семей в школе появились только этой осенью, но это один час в неделю — это очень мало, почти ничего.
Мне очень нравится наша учительница в школе, но, по моим ощущениям, учителя просто не знают, как с такими детьми работать. Нет никаких методик, программ, специальных знаний по интеграции детей. Так что было сложно не только нам, но и ей. Я даже временами ощущала, что она готова опустить руки, но мы выплыли. И на сегодняшний день сын уже говорит по-литовски, но это все моими стараниями, моими нервами и нашими деньгами.
Я на 100% поддерживаю сегодняшнюю риторику о необходимости интеграции, но в реальности, на уровне школы нас хоть и приняли доброжелательно, но ничем особенно не помогли…
Главную сложность я вижу в том, что нет какого системного подхода по интеграции детей из не литовских семей, чтобы это было реальная поддержка. Может быть, это должны быть какие-то специальные курсы, экспресс-программы и т. д.
Надо понимать, что мы в этом вопросе очень мотивированные родители, но «крутиться» пришлось самим. А хотелось бы не только риторики «сверху» по поводу обязательной интеграции, но и конкретной поэтапной поддержки — как языковой, так и психологической. Пока я вижу, что те, кто выбирает такой путь, кувыркается сам.
"Тебя просто окунают с головой и заставляют барахтаться"
- Мы приехали с семьей в июне 2023 года. У нас двое детей, которым предстояло пойти во второй и в четвертый класс. Мы - белорусскоязычная семья, тем не менее, в Минске наши дети учились в русской школе, так как поблизости не было белорусской школы или даже белорусских классов. Восполнить этот пробел мы старались посещением курсов, кружков и т.п. на белорусском языке, - делится своим опытом Ольга С. (имя изменено), дети которой учатся в школе с русским языком преподавания.
По приезду мы сразу попытались попасть в гимназию имени Франциска Скорины, но там не оказалось мест. Одновременно я изучала вопрос о том, как дети из русских или польских семей в Литве интегрируются в обществе. Я узнала, что в школах нацменьшинств каждый день есть уроки литовского языка, с каждым годом часов литовского языка становится все больше, и дети заканчивают школу уже со знанием литовского языка. Да и сами родители, говоря свободно на родном языке, не менее свободно говорили по-литовски. Меня, если честно, это не только удивляло, но и радовало. Это значит, что можно обучаться на родном языке без ущерба для государственного.
Именно по этой причине у нас в приоритете была гимназия имени Франциска Скорины, которая дала бы нам возможность изучать литовский язык, сохраняя свою национальную идентичность. Но, к сожалению, в гимназии не было мест — ни во втором, ни в четвертом классе. Это можно понять — школа совсем небольшая. И насколько я понимаю, пока нет возможности (или желания) как-то расширять школу или открывать вторую школу с белорусским языком обучения.
Почему для нас, белорусов, которые вынуждено приехали в Литву, так важно сохранение своей идентичности и возможности обучения на белорусском? Потому что это именно то, за что мы боролись в Беларуси и продолжаем бороться. Более того, наша белорусскость, наша культура — это один из врагов режима Лукашенко. Это то, с чем он борется уже лет 30.
Естественно, у нас и возникла мысль, попытаться осуществить мечту об обучении на белорусском в Литве. Тем более, что мы видели, что эта система работает со школами других национальных меньшинств. Но, как я уже говорила, попасть в гимназию Скорины у нас не получилось. Поэтому нам пришлось искать места в русской школе, а знание белорусского подтягивать уже самостоятельно.
Вариант со школой с литовским языком обучения мы не рассматривали, так как понимали, что сразу окунуть детей в совершенно иную среду — это колоссальный стресс. Если хотя бы кто-то из родителей был из Литвы или понимал и говорил по-литовски, то можно было бы попытаться.
В данный момент дети учатся в школе с русским языком обучения, где у них каждый день есть уроки литовского языка и плюс дополнительный урок, который им дают как интеграционный. Надеюсь, через год обучения уже можно будет говорить о каких-то ощутимых результатах. А пока мы, родители, вместе с детьми учим литовский по детским учебникам.
Лично я ничего страшного не вижу в том, чтобы дети из не литовских семей шли учиться в литовские школы, но процесс адаптации должен быть продуман. У нашей семьи уже был аналогичный опыт. Мы полгода жили в США, и ребенок ходил в американскую школу. Естественно, там все на английском языке, но с ним специально работали. Он попал в интеграционную группу, где ему помогали адаптироваться.
В случае с обучением на литовском, он бы попал сразу в языковую среду, без какой-либо подготовки и стал бы учиться по программам, разработанным для носителей языка. А это не интеграция — это стресс и ломка.
Родителям, в свою очередь, пришлось бы полностью посвятить себя помощи детям. Потому что, по большому счету, никакой программы интеграции там нет. Тебя просто окунают с головой и оставляют барахтаться.
Председатель Общества белорусской культуры в Литве: Лукашенко не вечен
Общество белорусской культуры в Литве существует уже более 35 лет. Главная наша задача — сохранения белорусской культуры и традиций в Литве. Чтобы белорусы, живущие в Литве могли сохранить свой язык и свою идентичность.
Что же касается гимназии имени Франциска Скорины, то, насколько мне известно, там сейчас не хватает мест, помещение очень маленькое, и при таком наплыве учеников, школа не может принять всех желающих белорусов. Люди хотели бы учить своих детей на родном языке, но маленькое помещение и ограниченный штат учителей не позволяет им это сделать", - говорит председатель Общества белорусской культуры в Литве Александр Адамкович.
Я не сомневаюсь в том, что люди должны знать и уважать культуру той страны, где они живут, но тут есть значимый нюанс для белорусов. Те, граждане Беларуси, которые за последние годы приехали в Литву, в большинстве случаев здесь не навсегда. Они убежали от режима Лукашенко, а Лукашенко не вечен. Уйдет Лукашенко, и Беларусь начнет поворачиваться к Европе. И сегодняшние беженцы поедут назад — в Беларусь. Поэтому и мне, и белорусским родителям хотелось бы, чтобы наши дети знали свой родной язык.
Что же касается гимназии имени Франциска Скорины, то я искренне верю, что она продолжит работать и тогда, когда у белорусских беженцев появится возможность вернуться домой. Все-таки у преподавания на белорусском языке в Литве долгая история — 105 лет. Первая гимназия была основана в Литве в 1918 году. Это уже старые традиции и гимназия никуда не исчезнет.
Мне, в свою очередь, хотелось бы, чтобы этнические белорусы, граждане Литвы, отдавали своих детей ни в русские или польские школы, а в белорусские. По моему мнению, открытие второй белорусской школы этому бы только поспособствовало. Конечно, преподавание должно быть не только на белорусском, но и на литовском — например, 50 на 50%. Таким образом дети смогут не только выучить литовский, но и сохранить свою национальную идентичность.
Самому же белорусскому сообществу в Литве сейчас не хватает поддержки и понимания со стороны литовского сообщества. Белорусы сейчас находятся в беде, многие даже не могут приехать на Родину, чтобы повидать или проститься с близкими. Беларусь страдает...