Почему истории "Лесных братьев" сегодня приобретают особое значение и как они могут объединить литовское общество, разбирался Delfi.
Этой осенью, в преддверии торжественного перезахоронения Юозаса Виткуса, на экраны Литвы вышел документальный фильм Агне Заланскайте "Целую, Юозас". Само название говорит о попытке взглянуть на героя не столько как на высокопоставленного военного, но и прежде всего как на мужа и отца шестерых детей. Как остаться верным присяге и уйти в леса – и в то же время остаться любящим и заботливым отцом и мужем? Каково это пережить семьям? Современному человеку, избалованному комфортной мирной жизнью, кажется, почти невозможно представить себя на месте таких, как Виткус. Но война в Украине, а теперь и события в Израиле, заставляют многих задуматься: как поступит общество и что сделаю я, если завтра война?
Из Тиркшляй в Лондон и обратно
Два года назад, 10 декабря 2021 года, в Литве отметили 120-летие со дня рождения Юозаса Виткуса. К этому времени, благодаря семейным архивам и усилиям активистов удалось воссоздать биографию будущего руководителя партизан юга Литвы.
Отец Юозаса, Юозапас Виткус, из Тиркшляй, городка под Мажейкяй, в самом начале XX века эмигрирует в США, там находит работу и решается перевезти жену и детей. Семья – мама Мариона (Marijona) и трое маленьких детей (Юозасу тогда было пять лет) – отправляется в Лондон. Их не выпускают из Великобритании в Америку, поскольку медкомиссия находит у Марионы некую глазную болезнь. Ей не на что существовать, детей забирают в приют и потом отдают в семьи, а Мариона идет работать прачкой. Обеспокоенный отсутствием новостей, Юозапас приезжает в Лондон, с трудом находит жену и забирает детей из приемных семей. После этой неудачной попытки эмиграции Виткусы решают вернуться в Литву.
В родном Тиркшляй Юозас Виткус заканчивает русскоязычную начальную школу (Литва пока еще в составе Российской империи). В 1913 году поступает в ремесленное училище, где до начала Первой мировой учится на русском, изучает немецкий и французский.
Арунас Бубнис, глава Центр исследований геноцида и сопротивления жителей Литвы (ЦИГСЖЛ), считает, что необычайно упорное стремление к знаниям – важная отличительная черта Юозаса Виткуса. Так после войны, в 1919 году, он поступает сразу в 4-й класс литовской гимназии в Тяльшяй, а через год уже переходит в шестой. Той же осенью 1920-года он поступает в военное училище в Каунасе, но экстернатом заканчивает и гимназию.
Военное время диктует свои правила, Юозас учится в военном училище по ускоренной программе. И в декабре 1921 года 20-летнего лейтенанта Виткуса отправляют сражаться с поляками, захватившими Виленский край.
Второй по успеваемости после принца
В 1924 году Виткус знакомится с будущей женой Гяновайте Грибаускайте – с Гeнуте, как называл ее Юозас. Она на тот момент работала учительницей в школе в Паневежисе, а Виткуса в том же году отправили в Каунас доучиваться на двухлетних высших военно-технических курсах.
Их роман в письмах завязывается только в мае 1925 года, когда Юозас, наконец, решается написать письмо понравившейся девушке. Из той переписки семье, к сожалению, удалось сохранить только письма, которые Гянуте получала от Юозаса. Позже она их прятала от возможных обысков, спасала от пожара, затем сын Витаутас обгоревшие и залитые водой листы переписывал от руки, а 2018 году их помогли законсервировать профессиональные реставраторы.
Пара женится в 1927 году, и в конце того же года Виткусу предлагают поехать поучиться на инженерном отделении Королевского военного училища в Брюсселе. Он отправляется готовиться к экзаменам сразу на третий курс. Но, понимая, что при всем желании не успеет освоить необходимый объем материала, отправляет в Литву рапорт с просьбой разрешить ему поступить на первый курс, чтобы "не опозорить себя и Родину". Но пока шла почта, он впервые в жизни проваливает экзамены, возвращается в Литву, чтобы подготовиться к поступлению как следует.
В 1929 году он возвращается в Брюссель и успешно поступает в военное училище, и в следующем году привозит туда Генуте с детьми. Семья селится неподалеку от школы, на авеню дю Диамант, 146 (avenue du Diamant), в центральной части бельгийской столицы. Здесь Виткусы проживут четыре года, пока Юозас не закончит учебу – вторым по успеваемости на курсе после принца Бельгии Альберта.
Вернувшись в Литву, Виткус делает военную карьеру, пишет статьи в военные издания и преподает в Военной школе в Каунасе. Один из его учеников – Адольфас Раманаускас (позывной – Ванагас), тоже будущий партизан и тоже из семьи литовцев, эмигрировавших в США и вернувшихся домой (Раманаускас даже родился в Америке). Позже Виткус и Раманаускас встретятся в дзукийских лесах. А в 1948 году Раманаускас возглавит партизан Южной Литвы, продолжив дело Виткуса.
"Со своей земли ни на шаг"
После советской оккупации Виткус остается в Литве, литовских военных встраивают в Красную армию, а военную школу переносят из Каунаса в Вильнюс. Но когда с началом войны Советы хотят перевезти военную школу вглубь России, Виткус вместе с другим полковником решается на побег – они скрываются во время воздушного налета на их поезд и возвращаются в Вильнюс.
Под немцами Виткус работает в отделе недвижимости Вильнюсского самоуправления и тем самым избегает участия в военных преступлениях нацистов. В то же время он присоединяется к работе подпольного штаба "Кестутис", который готовился борьбе как с немецкими, так и с советскими оккупантами.
В 1944 году, когда в Вильнюс вернулся фронт, многие решили бежать на Запад. Но Виткус, прощаясь с уезжавшим в эмиграцию братом, сказал: "Я со своей земли ни на шаг, таково мое решение, только беспокоюсь за семью". В то же время он хотел попасть под мобилизацию в Красную армию, объявленную вернувшимися советскими властями. Мобилизация проводилась крайне жестко: если у советских военных возникало подозрение, что на каком-то хуторе скрываются мужчины призывного возраста, хутор обстреливали и сжигали. Не желая становиться коллаборантами, многие литовцы предпочитали бежать в леса.
"Многие шли воевать, надеясь, что все быстро закончится, придет на подмогу Америка, – объясняет историк по образованию и главный редактор новостного агентства ELTA Витаутас Бруверис. – Советская власть пыталась заманить реальными амнистиями, но люди, понимая безнадежность своего положения и имея возможность сдаться и выжить, все же оставались в лесах. Теперь, десятилетия спустя, подобные истории оживают в Украине, только в более эпических масштабах, чем литовская партизанская война".
Виткус смог устроиться бухгалтером в лесничестве Кабялей (Kabeliai), что, похоже, временно служило ему прикрытием для подпольной работы. В 1945 году он полностью уходит в партизанское движение.
Появление в рядах партизан высокопоставленного военного имело большое значение для организации движения, считает Арунас Бубнис. В мае 1945 года Виткус, который взял позывной Казимирайтис (судя по всему, в честь святого Казимира), создал партизанский штаб Дзукийской группы, позднее сформировал Меркисский отряд, в ноябре 1945 года создал "Округ А", а в апреле 1946 года стал командиром партизанского района Южной Литвы. Он также подготовил ряд важных документов, определяющих в том числе порядок партизанской борьбы, руководство партизанскими отрядами, положение о полевом военном суде и наградах и текст присяги. Кроме того, под управлением Казимирайтиса, напоминает Бубнис, штаб партизан Юга Литвы опубликовал первую политическую декларацию, в которой были изложены важнейшие принципы восстановления литовской государственности. Впоследствии они вошли в так называемую Партизанскую конституцию, принятую 16 февраля 1949 года Советом Литовского движения борьбы за свободу.
Гибель и обретение останков
Про Виткуса часто говорят, что, по сравнению с другими лидерами партизанского движения, ему "посчастливилось" быстро умереть – от тяжелого ранения во время перестрелки. Того же Раманаускаса-Ванагаса, когда поймали в 1956 году, пытали с особой изощренностью и казнили только год спустя, выстрелив в нижнюю челюсть слева (чтобы не сразу умер).
Виткуса смертельно ранят 2 июля 1946 года. В этом время он был с другими работниками штаба в небольшом бункере под Друскининкаем. Арунас Бубнис рассказывает, что во время облавы окно в бункер закрывалось, а значит там становилось нечем дышать. В этот раз к тому же в бункере между партизанами завязался неприятный спор. Решив разрядить обстановку, Виткус, не дождавшись отмены тревоги, решил выйти наружу с одним из сотоварищей. Но их разговор услышали энкэведешники, которые еще не успели уехать. Началась перестрелка. Виткусу из пистолета удалось убить двух противников, но его самого тяжело ранило автоматной очередью и осколками гранат. Второй партизан успел скрыться. Раненого Виткуса везут в Лейпалингис, по дороге пытаются допросить, но он умирает от потери крови, никого не выдав. "Конечно, это была его ошибка – выйти раньше времени наружу, – говорит Бубнис. – Но все мы люди…".
Только десять дней спустя, 12 июля 1946 года, о "ликвидации командующего партизан Южной Литвы Виткуса и его вооруженных групп" министр внутренних дел СССР Сергей Круглов доложил Иосифу Сталину, министру иностранных дел Вячеславу Молотову, члену Политбюро ЦК КПСС Лаврентию Берии и председателю Совета Союза Андрею Жданову. Почему так поздно? В фильме Агне Заланскайте министр обороны Литвы Арвидас Анашаускас, автор нескольких исторических работ о партизанском движении, это объясняет тем, что советский истребительный отряд ("стрибасы", как их называли в Литве) не сразу понял, что убили именно Виткуса. Его тело закопали, но найдя среди вещей убитого инженерный календарь с записями на французском, заподозрили, что убили одного из лидеров партизан. Тогда тело решили откопать, отмыть, провести опознание и сфотографировать. Затем, как отмечал Адольфас Раманаускас-Ванагас в своих воспоминаниях "Daugel krito sūnų", "труп куда-то увезли".
Возможно, именно поэтому, на поиски останков Виткуса в Лейпалингисе ушло много лет, хотя и поиски начались в 1991 году. Тогда были найдены останки 33 человек, которых перезахоронили на местном кладбище. И только несколько лет назад археологи нашли рядом с бывшим штабом истребителей (stribinė) новые останки. В прошлом году Центр исследования геноцида и сопротивления жителей Литвы (ЦИГСЖЛ) сообщил, что одни из останков принадлежит Юозасу Виткусу-Казимирайтису. Это на 99% процентов подтвердила генетическая экспертиза. Теперь останки командира партизан Южной Литвы смогут упокоиться на Антакальнисском кладбище в Вильнюсе, где в 2018 году торжественно перезахоронили Раманаускаса-Ванагаса.
Герои ничто без тыла
Общественной дискуссии вокруг фигуры Виткуса-Казимирайтиса режиссер-документалист Агне Заланскайте смогла придать особой фокус. Ее фильм "Целую, Юозас", вышедший на экраны в конце сентября, напоминает, что движение сопротивления – это не только сами партизаны, но и их семьи.
"Эта тема до сих пор была недостаточно освещена. Но вклад жен партизан и их семей в борьбу за свободу Литвы так же велик, как и вклад их мужей, – считает Агне Заланскайте. – В случае с Юозасом Виткусом его жене пришлось заботиться о шестерых детях, пятеро из которых были мальчиками [первенец Виткусов умер вскоре после родов из-за врачебной ошибки – Delfi]. Она осталась совсем одна, и хорошо, что ее мама Бригита смогла ей помочь. Образ Геновайте в моем фильме, созданный актрисой Габией Сюрбите, помогает показать истинное мужество как борцов за свободу, так и членов их семей".
Бабушка Бригита, которая посвятила себя дочери и внукам, вынужденно рассталась с ними только тогда, когда Гянуте в 1948 году вместе с детьми депортировали в Сибирь.
"Обычно статистика показывает, что на одного воюющего приходится десять работников тыла", – напоминает Гарольдас Даублис, член Союза стрелков Литвы, снявшийся в фильме о Виткусе в роли одного из партизан.
Это напоминание о роли семьи ему видится очень важным и своевременным. «Литовское общество сегодня чувствует себя в целом уверенно, хотя и понимает, что есть большие риски, что геополитическая ситуация, мягко говоря, непростая. И подобные истории помогают нам по-новому взглянуть на подготовку общества к возможным проблемам такого рода, – говорит Гарольдас. – Главный урок – мы как общество должны быть едиными, не полагаться только на военных. Все те, кто работают на благо отечества, опираются на свои семьи, своих соседей, свою маленькую общину. От нас зависит, насколько сильной будет взаимосвязь в обществе – от каждого отдельного гражданина до министра. И, мне кажется, мы в этом плане уже преодолеваем разобщенность, полученную в наследие с советских времен».
Общий знаменатель
Другой важный вывод, к которому приходит Агне Заланскайте, что сегодня в Украине российские военные применяют те же методы, "но в более ужасной форме", что и НКВД 70 лет на оккупированных территориях, в том числе в Литве.
"То, что произошло в Буче и Ирпене, очень похоже на то, что происходило в Литве, те же массовые захоронения. И также сегодня российские власти пытаются скрыть следы преступлений. Отличие лишь в том, что сейчас у всех телефоны и потому полно свидетельств. А раньше о братской могиле, даже вырытой рядом со штабом НКВД, мало кто знал", – говорит Агне.
Невольное сравнение литовской борьбы за независимость с войной России против Украины, начавшейся в 2014 году с аннексии Крыма и оккупации территорий на востоке Украины, пробудило в литовском обществе живой интерес к истории партизан, считает Витаутас Бруверис. И этот интерес вылился в подъем национального самосознания среди активной части общества: "Долгие годы эта тема была частью патриотической субкультуры, а в массовом сознании она занимала мало места и в основном оставалась очень противоречивой. В том числе под влиянием советской и уже российской пропаганды партизанское сопротивление воспринималось частью общества как бессмысленная гражданская война, пролившая много крови. Ее участников Москва поголовно называла «бандитами» и соучастниками Холокоста. Но сегодня тема послевоенного сопротивления советам стала модной, особенно среди активной молодежи. И это дает уверенность, что в случае повторения агрессии со стороны России, у общества будет на что опереться".
Бруверис считает, что сегодня именно партизанское сопротивление, а не ВКЛ или битва при Жальгирисе, должно стать главной несущей конструкцией литовского массового исторического самосознания и национальной идентичности – "это тернистый путь, но самый правильный".
По мнению Арунаса Бубниса, напоминание обществу о подвиге партизан должно происходить не раз от разу – необходимо продолжить поиск останков, снимать кино и открывать выставки, посвященные партизанам, проводить торжественные церемонии и присваивать их имена улицам и школам, устанавливать памятники, памятные таблички и указатели там, где они жили, сопротивлялись и погибали. «В совокупности эта деятельность поможет значительной части общества найти ответы на важные вопросы: почему важно защищать свою Родину, иногда даже жертвуя собой, почему надо быть готовым к гражданскому сопротивлению».
В то же время превращение партизанского движения в официальный нарратив предполагает трезвый взгляд на историю, уточняет Бруверис. "Надо учитывать, что любая партизанская война имеет очень жестокие проявления. Но это не отменяет того факта, что это было священное дело. Люди, которые состояли, в рядах сопротивления, это очевидные герои. Но на войне случается всякое. И нам как обществу надо не бояться это обсуждать. Тогда наш патриотизм будет адекватным и здоровым", – считает Бруверис.
Другой важный вопрос, как сделать так, чтобы этот официальный нарратив приняло все, без исключения, литовское общество? Бруверис этот вопрос формулирует так: можно ли память о 9 мая и победе над нацизмом во Второй мировой войне, которая остается одной из главных исторических опор и самосознания литовских русских, совместить в одном общегосударственном нарративе с послевоенным сопротивлением литовцев советским властям?
По его мнению, это возможно, и общим знаменателем должна стать победа над тоталитаризмом, сопротивление универсальному злу. "Но для этого через болезненное историческое переосмысление должны пройти как литовцы, так и наши русские, и русские вообще. Как литовцы должны осознать, что на руках партизана может быть еврейская кровь, так и русские должны понять, что можно быть и победителями над нацизмом и одновременно оккупантом". И яркое проявление этого исторического парадокса, по его словам, – это русская трагедия, которая сейчас разворачивается у всех на глазах.