Эту информацию 6 октября Delfi подтвердила пресс-секретарь Генпрокуратуры Эляна Мартинонене.
По ее словам, расследование прекращено по решению прокурора, поскольку "после оценки всех собранных во время расследования данных и фактических обстоятельств", констатировали, что не было такого преступления, как злоупотребление служебным положением. Мотивы своего решения прокурор не указал. Однако в ответе редакции указано, что "это решение прокурора может быть обжаловано", срок обжалования истекает 12 октября, но пока неясно, кто его может обжаловать – в деле не было пострадавшего лица, а расследование было начато по распоряжению генпрокурора.
Это расследование было начато после того, как суд осудил за кражу денег у священника Кястутиса Паликши воспитанника детского дома Мантаса. Молодой человек уверяет, что перевел 7000 евро на свой счет за то, что священник обидел его. Прокурор Кунигелис уже после того как суд вынес обвиняемому приговор, встретил Мантаса в рабочее время в аэропорту, чтобы "обсудить" вердикт суда. А перед этим разрешил молодому человеку уехать из Литвы, несмотря на то, что дело уже рассматривалось в суде. Мантас сделал запись своей беседы с прокурором. Беседа была долгой, поскольку прокурор на своей машине отвез Мантаса в усадьбу своего друга.
Генпрокурор уволила Кунигелиса с занимаемой должности 27 июня. Прокуратура информировала, что такое решение было принято, поскольку были получены выводы служебного расследования, проведенного по распоряжению Грунскене, в них сказано, что Кунигелис совершил грубое служебное нарушение.
"В ходе служебной проверки выяснилось, что во время беседы с осужденным Кунигелис намеренно нарушил целый ряд законов и моральных норм, вел себя нечестно, неприлично, в глазах общества унижал как звание прокурора, так и всю прокуратуру, – указала прокуратура. – Нарушения Кунигелиса оценили как последовательные и неоднократные, грубые и идущие вразрез с тем, как должен вести себя прокурор, поскольку он должен отвечать высоким профессиональным требованиям и личным качествам, соблюдать действующие в обществе нормы этики и морали".
Портал уже сообщал об этой истории.
Тайную жизнь прокурора разоблачили с помощью аудиозаписи. В это поверить непросто – вильнюсский прокурор встретил осужденного в аэропорту, отвез его в усадьбу своего друга адвоката и велел выдать себя за сына судьи. "Он мне рассказывал и о своей сексуальной ориентации, смеялся над прокурорами и судьями, разделся передо мной догола", – рассказал Мантас, который сделал запись.
Портал рассказывал историю об интимном знакомстве Мантаса с ксендзом, канцлером Вильнюсской епархии Кястутисом Паликшей. Эта история обернулась настоящим скандалом: Генеральная прокуратура решила проверить, обоснованно ли было закрыто дело в отношении священника в связи с возможным принуждением несовершеннолетнего к сексу, а осужденный за хранение детской порнографии ксендз ушел со всех постов, о событиях в Литве уведомили руководство Ватикана. Но это только начало.
Именно Кунигелис контролировал дело, в котором ксендз Паликша был признан потерпевшим, якобы Мантас из мести за сексуальное насилие перевел на свой счет со счета священника 7000 евро. Мантас признал, что это правда. Суд приговорил его к лишению свободы с отсрочкй наказания. Кунигелис обжаловал постановление и попросил ужесточить наказание. Коллегия судей решила удовлетворить просьбу прокурора и назначила Мантасу реальный срок.
Вся история этим и закончилась бы, если бы не исключительное внимание прокурора к Мантасу. На заседании суда он не сводил с подозреваемого глаз. За неделю до вынесения вердикта Мантас попросил разрешения на отдых в Греции. Прокурор разрешил ему лететь и сказал, что хотел бы встретиться с ним и "с глазу на глаз" обсудить дело, несмотря на то, что судьи уже принимали решение. Мантас сказал, что согласен встретиться, но после поездки в Грецию. Из Греции он вернулся, когда суд уже вынес приговор.
Прокурор все же настаивал на встрече. Кунигелис в рабочее время на своей машине приехал за Мантасом в аэропорт. Он сказал ему, что надо посмотреть приговор, но есть проблема - он в компьютере, а компьютер - в усадьбе. Он предложил вместе поехать туда. Мантас не возражал, но еще перед тем, как сесть в машину, включил в телефоне диктофон, чувствуя "что что-то здесь не так". Он не знал, что усадьба находится в другом районе.
Запись на самом деле скандальная, если бы не было записи и Мантас просто пересказал содержание беседы, то ему никто бы не поверил.
Прокурор интересовался сексуальной ориентацией Мантаса, есть ли у него друг, спросил, был ли ксендз Паликша единственным, с кем он поддерживал тесные отношения и получал деньги и т.д. Беседа длилась почти 3 часа и говорил больше прокурор, чем Мантас. Он не раз подчеркивал свою сексуальную ориентацию, рассказывал о бывшей жене и о нынешней подруге, смеялся над главным прокурором своего отдела, которая во время их поездки дважды звонила Кунигелиси, и Мантас слышал их разговор.
Прокурор сказал Мантасу, что по мере старения ему уже больше хочется отношений с мужчинами, а не с женщинами, поскольку у женщин "то предменструальные, то пост, шарики заходят за ролики, ничего не разберешь". Рассказывал он Мантасу и о своей работе и о том, что живет в усадьбе своего друга адвоката, пока тот в Барселоне.
Кунигелис сказал Мантасу, что угостит его не только вином, но и свежей рыбой.
Прокурор сказал, что его много раз наказывали за нарушения ПДД, но он спокоен, руководство прокуратуры об этом не знает.
"Ксендзы тебя свели с пути, но по иронии судьбы моя фамилия – Кунигелис (ксендзок - по-литовски)", – неожиданно заявил он и рассказал, что когда-то ему предлагали поступить в Духовную семинарию. Он сказал Мантасу, что надо бы поинтересоваться делом в отношении Паликши, поскольку, если Мантаса больше не вызывают, вероятно, дело закрыто. Так оно и было. "Может, удалось договориться за деньги, ты можешь поинтересоваться как пострадавший, – сказал Кунигелис. – А это единственный случай, когда тобой как сиротой воспользовались? Я потому в церковь и не верю, они такие мерзкие педофилы. Здесь в Неменчине работал настоятель Якутис, наворовал миллион, набрал кредитов, "снимал" проституток, все "сливки" из Вильнюса ездили к ними пировать. И как он может говорить о Божьем слове? Это лицемерие. И так по всему миру, но они как-то заглаживают скандалы, ничего не бывает".
Кунигелис не раз подчеркивал свою бисексуальность. По дороге в усадьбу прокурор заехал в магазин и купил вина, а потом сказал Мантасу - если придет сосед, чтобы он назвался сыном адвоката.
Когда они приехали в усадьбу, прокурор разделся донага, прошел мимо юноши за своей домашней пижамой. Затем прокурор нарезал сала, огурцов и налил Мантасу вина. Потом стал говорить о приговоре, сказал, что не хотел подавать апелляцию, что его заставила начальница. Кунигелис читал Мантасу приговор, комментировал и рекомендовал подать апелляцию в Верховный суд Литвы.
Мантас сказал, что ему сегодня же надо ехать домой. Однако Кунигелис неожиданно предложил ему остаться на ночь, сказал, что завтра отвезет его в Вильнюс.
Прокурор заметил, что юноша чувствует себя неловко. Мантас сказал ему, что не ожидал, что его увезут так далеко. Кунигелис включил музыку, чтобы повеселить своего гостя.
"Но я надеюсь, вы меня пригласили сюда не для пол... (не договорил слово Delfi) каких-то страстей?" – неожиданно спросил Мантас. "Нет, нет, я хотел тебе помочь, мне самому неприятно, моя фамилия Кунигелис, я в храм не хожу, но как-то извиниться... Я бы сам не подавал апелляцию – но начальница написала, что надо. У меня не было выбора, иначе написала бы она, понимаешь?" – оправдывался прокурор.
"Поэтому и пригласил, не из-за страстей, не потому что я бисексуальный, и мы тут чем-то будем заниматься. Не то время и не те обстоятельства, чтобы таким заниматься... Наверное, было бы странно...", - сказал он.
"Ну, да, было бы уникально", – ответил Мантас. "Но ведь было бы что-то интересное, но я не претендую, если ты нет, то и я нет", – сказал Кунигелис.
А когда Мантас уходил, он его остановил, еще раз извинился и просил не забывать о нем: "Ну, не сердись, так получилось, надо было сразу договориться. Не пропадай, если что, звони". Мантаса недалеко от усадьбы ждал в машине тот друг, с которым он ездил в Грецию. Его друг - студент-юрист. Ему Мантас выслал свои координаты, когда ехал с прокурором, боялся, как бы чего не вышло.