После того как разразился украинский кризис, военные приготовления в балтийском регионе идут по нарастающей, пишет The New Times.
«Срок действия Калининграда истек», — заявил на днях депутат литовского сейма Линас Балсис. По его словам, Россия, аннексировав Крым в 2014 году, разрушила тот порядок в мире, который сложился после 1945 года, а значит, надо заново обсудить и статус анклава. Официальный Вильнюс от высказывания парламентария отмежевался. «Слава богу, а то мы уже перепугались», — съехидничал на своей странице в Facebook вице-премьер правительства России Дмитрий Рогозин, комментируя заявление литовского МИД. Министерство, между тем, пояснило, что статус Калининградской области Литва не оспаривает, у Литвы, мол, вообще нет никаких территориальных претензий ни к одному из своих соседей. «Однако Литва и далее не будет признавать односторонних изменений границы, как не признает оккупации и аннексии Крыма Россией», — говорится в документе.
Забор как знак
Между тем Вильнюс воспринимает «угрозу с Востока» как вполне реальную и пытается от нее отгородиться всеми возможными способами. В том числе буквально — при помощи обычного забора, который уже весной появится на границе между Калининградской областью и Литвой. Он вырастет на участке длиной 135 км — от точки, где сходятся границы России, Польши и Литвы в районе Виштынецкого озера, до места, где госграница упирается в Неман, а дальше уже идет по реке до Куршского залива. (Пока что сухопутная граница представляет собой обычную контрольно-следовую полосу и дорожку для пограничников).
По словам министра внутренних дел Литвы Эймутиса Мисюнаса, в ближайшее время Вильнюс объявит конкурс на строительство забора через систему госзакупок, а работы начнутся, как только потеплеет. Мисюнас также пообещал, что когда найдутся дополнительные средства, вдоль забора смонтируют и современную систему видеонаблюдения. На строительство забора из госказны выделено € 3,6 млн. Также, по данным литовской прессы, еще € 25 млн на улучшение системы наблюдения на границах с Россией и Белоруссией страна получит от Фонда внутренней безопасности Евросоюза (ISF), который в период с 2014 по 2020 год планирует выдать государствам, укрепляющим внешние границы, почти € 1,3 млрд. Этими средствами также смогут воспользоваться и соседние балтийские страны — Латвия и Эстония. Первая из них, например, наметила в ближайшие годы поставить забор на 90 из 270 км общей границы с восточным соседом. А эстонцы закроются от России оградой высотой 2,5 метра и длиной 108 км в 2018 году. Пограничные столбы и контрольная полоса останется только в заболоченной местности. Таким образом, проект приобретает общеевропейский масштаб.
И глава МВД, и новый премьер-министр Литвы Саулюс Сквернялис заявили, что забор в первую очередь нужен в экономических целях – остановить поток контрабандистов. «Больше всего Литва страдает от незаконного ввоза сигарет. Несколько миллионов евро, затраченные на установку забора, точно себя окупят», — считает член комитета сейма по национальной безопасности и обороне Арвидас Анушаускас. Однако данные Службы охраны госграницы Литвы говорят о снижении количества нарушений и без всякого забора: если в 2015 году таких случаев было зарегистрировано 215, то в 2016 году – всего 127.
Эймутис Мисюнас не стал скрывать, что искать новые решения в плане защиты госграницы Литву подтолкнули не только экономические причины, но и по-прежнему напряженная геополитическая ситуация. И если забор не остановит танк, то хотя бы поможет предотвратить инциденты, вроде того, что случился в сентябре 2014 года: российские спецлужбы тогда похитили офицера эстонской разведки Эстона Кохвера из приграничной зоны на территории Эстонии. «Забор — это своего рода знак, что соседнюю страну мы считаем возможным агрессором», — подчеркнул Мисюнас.
НАТО - 2%
Строительство забора на фоне общей милитаризации Литвы, действительно, выглядит как символический жест. С 2014 года — с момента аннексии Крыма и начала военных действий на востоке Украины – Литве пришлось серьезно пересмотреть свою военную стратегию.
«Тогда в общество глубоко проник страх, что Россия нападет — страх, подпитанный болезненными воспоминаниями о советской оккупации», — вспоминает политический обозреватель, доктор социальных наук Виктор Денисенко. Угрозу от внешней политики России 60% литовцев, cогласно данным опроса, проведенного по заказу Центра исследований Восточной Европы (Литва), видели и два года спустя — в апреле 2016-го. Но именно в 2014-м у общества изменился взгляд на армию: вернулось понимание, что армия должна не только участвовать в операциях НАТО где-нибудь в Афганистане или Ираке, но и быть готовой защитить собственную территорию.
С этого момента статья военных расходов в госбюджете выросла с € 314 млн до 725 млн, запланированных на 2017 год. Таким образом, в наступившем году военный бюджет составит уже 1,9% от ВВП. А это почти уже те заветные 2%, которые требуются по рекомендации НАТО. До этой планки, по заявлению министра обороны Раймундаса Кароблиса, страна дотянется уже в 2018 году, а дальше – «в зависимости от уровня риска» — военный бюджет может вырасти и до 2,4% ВВП.
Основные затраты идут на модернизацию армии – в основном, закупку новой военной техники. В ближайшем году, по словам военного министра, средства будут выделены на закупку боевых машин пехоты, самоходных гаубиц, зенитных установок средней дальности и средств противотанковой обороны, обновление вертолетного парка.
Кроме того, почти € 6 млн потрачено на расширение военной инфрастуктуры. Новые военные объекты нужны для размещения союзников — в Литву, как и было решено на саммите НАТО в Варшаве в июле прошлого года, прибыли первые военнослужащие батальона сил передового базирования НАТО, возглавляемого Германией. К июню международный батальон — около 1200 человек — должен быть уже полностью развернут.
Армия – это круто
Новое литовское правительство в лице министра обороны Раймундаса Кароблиса обещает поднять зарплату военных не на 20, как планировалось, а аж на 30% — «хочешь — не хочешь, надо привлекать специалистов, которым нам очень не хватает».
Число профессиональных военнослужащих за последние годы действительно выросло незначительно: с 7775 в 2013 году до нынешних 8661 человек (данные с сайта Министерства обороны Литвы. — NT). А вот со срочниками пришлось начинать все заново. В 2008 году общий призыв в армию был отменен. И только в 2015 году в связи с угрозой, исходящей о России, президент Даля Грибаускайте объявила о временном – на пять лет — возвращении призыва. Уже первый призыв полностью удовлетворил потребность армии потоком из почти 4 тыс. человек, которые явились без всякой повестки. «На фоне всеобщего страха и опасений молодые люди показали готовность защищать свою страну», — говорит Виктор Денисенко. Наплыв был столь мощным, что военкоматы даже были вынуждены отказывать запоздавшим добровольцам. До 2019 года Литва надеется полностью восстановить систему общего призыва и довести число срочников до 6–7 тыс.
По данным Владаса Гайдиса, директора центра изучения рынка и общественного мнения «Вилморус», в рейтинге доверия населения к общественным институтам, армия уверенно вышла на первое место: «Ей удалось избавиться от имиджа отсталой организации, какой она считалась в 1990-е. И только после недавнего коррупционного скандала с так называемыми «золотыми ложками» (см. статью на сайте NT от 24 ноября 2016 года), армия уступила пальму первенства полиции и Католической церкви».
Активный резерв
В новых условиях пополнились ряды и военнизированных организаций самообороны — «Союза стрелков Литвы» и «Добровольческих сил охраны края». Первая уходит корнями в межвоенный период, после советской оккупации многие ее члены ушли к «лесным братьям». По данным за 2015 год, в союзе числились порядка восьми тысяч человек — чаще всего мужчины в возрасте 40–50 лет.
«Добровольческие силы охраны края», созданные в 1991-м, входят в состав сухопутных войск литовской армии. Эта организация, которая сейчас насчитывает порядка 4,5 тыс. добровольцев и полтысячи профессиональных военных, служит базой подготовки активного резерва армии. Службу в этих силах можно сочетать с работой или учебой — учения в среднем занимают тридцать дней в году. В мирное время их главная задача помогать населению в случае техногенных и природных катастроф, а в военное — оборонять страну наравне с союзническими силами. Именно к добровольцам готовы присоединится те, кто в обычной жизни совсем далек от армии. «Я — бывший офицер советской армии, помню, как обращаться с оружием. Если Россия нападет, возьму ружье и пойду сражаться», — заверил корреспондента NT видный литовский финансист Гинтаутас Галванаускас. В его спортивной форме сомневаться не приходится — в свои почти 60 он до поздней осени ездит на работу на велосипеде и регулярно участвует в забегах.
Если еще несколько лет назад государство пренебрегало и стрелками, и резервистами, то теперь Министерство обороны старается всячески поднять их статус. Помимо дополнительной финансовой поддержки Раймондас Кароблис буквально накануне нового года пообещал добиться разрешения для сил самообороны хранить дома оружие. Министр сослался на опыт Эстонии, где членам военнизированных организаций разрешено хранить дома не только автоматическое оружие, но и пулеметы, и гранатометы.
Не стой, паровоз!
Продумывая различные варианты возможных провокаций со стороны России, эксперты сходятся во мнении, что наиболее уязвимые места в Литве — это «Сувалкский коридор» (граница с Польшей между Калининградской областью и Белоруссией, через которую поддерживается сухопутная связь с Альянсом) и железная дорога, по которой каждый день через Вильнюс и окрестности Каунаса проходит поезд РЖД «Москва–Калининград–Москва». В минувшем году литовские пограничники даже провели учения на станции Кяна — первой остановке транзитного поезда в Литве после границы с Белоруссией. Согласно легенде, вполне возможной в условиях гибридной войны, в поезде ехала группа российских военных, один из которых был объявлен в розыск в Литве. Во время проверки документов пассажиры повели себя агрессивно, не подчинились требованиям пограничников и сбежали из поезда.
Помимо это сценария прямо на границе, литовцы стараются подготовиться и к другим вариантам. Поэтому уже сейчас скорость, с которой двигается российский поезд по территории Литвы, постоянно контролируется. Если состав замедляет неожиданно скорость до 20 км/ч, пограничники тут же получают сигнал тревоги, информируют ближайший комиссариат полиции и внимательно следят за поездом, пока тот не уедет в Калининградскую область через переезд «Кибартай — Нестеров».
Чужие ошибки
«Доверие к России утеряно. И на этот счет среди основных политических сил Литвы есть абсолютное согласие», — констатирует депутат сейма Арвидас Анушаускас. Корреспонденту NT приходится часто слышать от литовцев, что они были бы рады жить по соседству с демократической Россией, но трезвая оценка ситуации толкает их к укреплению обороны. «Болезненный урок Крыма — а учиться лучше на чужих ошибках — показал, что украинская армия была абсолютно не готова», — напоминает Виктор Денисенко.
Литовцы рассчитывают на себя, но в большой степени на иностранные силы, которые в том или ином виде с 2004 года — момента вступления страны в НАТО — постоянно присутствуют в стране. Единственный пункт для беспокойства — вступит ли сразу в действие 5-я статья Североатлантического договора, которая предусматривает коллективную защиту.
«Вдруг про нее забудут, как после аннексии Крыма забыли про Будапештский меморандум 1994 года, в котором Украине было гарантирована территориальная целостность?» — задается вопросом Виктор Денисенко. И сам на него отвечает: «Размещение батальона НАТО под Вильнюсом показывает, что в случае — не дай Боже — российской агрессии Альянс автоматически встанет на защиту Литвы».
Для маленькой балтийской страны это имеет не только практическое, но и символическое значение. Как, впрочем, и установка забора на границе с Россией.
