Начало начал
После развала Российской империи и восстановления государственности элиты страны четко понимали – Литве необходимо получить выход к морю, однако цель была достигнута не сразу, а лишь спустя три года – за прибрежные поселки, Палангу и Швянтойи пришлось повоевать с Латвией. Мемель, подконтрольный французской администрации, в результате организованного восстания, поддержанного военными, удалось присоединить только в 1923 году. Границы республики пролегли вдоль береговой линии, Литва получила порт и возможность свободно экспортировать и импортировать товары. Для государства, граничащего на юге с враждебной Польшей, это событие было архиважным.
Как писал в конце 30-х видный экономист того времени Антанас Лукашявичюс: «Вопрос о флоте встал тогда, когда Клайпедский край соединился с Литвой, а страна получила базу для флота – Клайпедский порт». Однако здесь исследователь не совсем прав, поскольку первые ласточки, стремившиеся положить начало отечественной истории мореплавания, появились гораздо раньше – еще на заре независимости. Недаром президент Антанас Сметона и поэт Майронис настаивали на необходимости заполучить порт перед лицом международной общественности, а известный ученый-географ Казис Пакштас еще до присоединения Мемеля писал: «Нужно учредить морской департамент, мореходную школу, создать национальный флот <...> закончить строительство порта в Швянтойи».
Путь Литвы к освоению моря был тернистым и непростым. В отличие от латышей и эстонцев, литовцев нельзя назвать мореходами, ведь морских традиций не было, а флот, в том числе и речной, пришлось создавать с нуля. Между тем Латвия и Эстония после Первой мировой войны унаследовали от России десятки судов, порты, инфраструктуру, специалистов. Для сравнения: в 1935-м, когда литовское правительство, наконец, приступило к созданию судоходной компании, под латвийским флагом моря и океаны уже бороздили 124 судна. Литве не удалось достигнуть даже одной десятой от этой цифры, но это и неудивительно – стартовые позиции двух стран были совершенно разными, а длина береговых линий Латвии и той же Эстонии несравнима с литовской.
Первые ласточки
История литовского торгового флота берет свое начало в 1921 году. После провозглашения независимости в республике сформировалась целая группа моряков и общественных деятелей, стремящихся заявить о Литве на международной морской арене. Этот неформальный союз вошел в анналы под названием «Движение за мореходство».
Первая судоходная компания появилась в Литве в 1919 году, когда дипломаты еще боролись за признание Литвы в европейских столицах, а военные-добровольцы отражали атаки поляков, большевиков и бермонтовцев. Предприятие было зарегистрировано как товарищество – его основала группа общественников. Среди них видные политики и публицисты: Мартинас Ичас, Рокас и Йонас Шлюпасы, первый морской капитан литовского происхождения Людвикас Стульпинас, сигнатарий Акта независимости Салямонас Банайтис и другие.
Новоиспеченная компания стала первым Литовским пароходством (лит. „Lietuvos garlaivių bendrovė“). Уставной капитал составил около 12 300 американских долларов. Все сбросились понемногу – кто сколько смог. Деньги на первые на суда собирали в Штатах – среди американских литовцев. Изначально планировалось приобрести шесть парусно-моторных шхун – их строили в Германии, в Киле – на верфи Круппа. Но в итоге на свет появилось лишь два парусника, причем стоили они, как все десять.
Первые суда под литовским флагом были названы просто и романтично: один – «Юрате», другой – «Каститис». В марте 1921 года они впервые прибыли в Клайпеду. Город тогда контролировала Франция, а местные портовики-немцы очень удивились, увидев на шхунах невиданный ими доселе триколор.
В Мемеле шхуны долго не задержались – груженые мукой и солью они направились в Лиепаю, но сам факт визита для молодой республики, безусловно, был очень важен. Кстати, знаете ли вы, какой город стал первым литовским портом? Нет, не Клайпеда. Ни Паланга, ни Швянтойи и даже не Каунас, а Юрбаркас. Именно к этому местечку на Немане были приписаны два парусника.
Несколько лет эти суда курсировали между Скандинавскими странами, после присоединения Клайпеды совершали регулярные рейсы до Таллина, Копенгагена и Гданьска, однако для длительных морских путешествий эти шхуны приспособлены не были. До войны парусники такого типа ходили по Эльбе и соревноваться с конкурентами никак не могли. Удержаться на плаву пароходству как частной компании было ох как непросто, а обеспечить запросы экономики всей страны и подавно. В 1925 году «Каститис» сел на мель по пути из Бремена в Вастервик и затонул, а «Юрате» в том же году ушла за долги. В 1930-м она оказалась на острове Мартиника, закончила свой век там же, на Карибах, в начале 50-х.
На реке компания действовала куда успешнее – речные пароходы предприятия курсировали по Неману вплоть до конца 30-х, но в конце концов были сданы в аренду, а потом проданы.
Глядя на прошлое с высоты наших дней, можно сказать, что успех Литовского пароходства был относительным, и отчасти вина здесь лежит на государстве. Вместо поддержки и поощрения частников обложили налогами и, скорее, мешали им развивать бизнес, нежели помогали. Тем не менее, именно эта компания стала первопроходцем. Вслед за ней начали рождаться новые инициативы и предприятия, а в Литве, наконец, проявились морские контуры.
Не боги горшки обжигают
Говоря о Литве и море, невозможно не сказать пару слов о культовом мореплавателе Людвикасе Стульпинасе. Будущий капитан родился в деревне близ Тельшяй в 1871 году, рос в семье зажиточных фермеров, но родители скончались рано. В 15 лет юноша уехал в Либаву и устроился юнгой. Почему мальчика из глухой жемайтийской глубинки пленили корабли и морские странствия? Об этом история умалчивает, но факт остается фактом.
На протяжении семи лет Стульпинас упорно трудился в порту и на парусниках, нес вахту, выполнял самую черную работу, но не сломался – выдержал, а в 1897-м стал работать на судне «Ледокол II» - одном из первых в империи. Вскоре молодой парень стал боцманом, а в 1899-м отправился в совместную российско-шведскую арктическую экспедицию к Шпицбергену. Начиная с этого времени карьера моряка пошла вверх. В 1901-м он поступает Либавскую мореходную школу, становится штурманом. В 1903 году литовец с честью выдержал экзамен на звание капитана дальнего плавания.
Спустя три года он заступил на службу в Русское Восточно-Азиатское пароходство, владевшей целой флотилией современных пароходов. В 1908 году мореплаватель был назначен капитаном судна «Литва» (Lituania). Правда, о том, что Стульпинас был литовцем, очевидно, знали немногие. В России и в Америке его знали под именем Людвик Сталлинг или Людвик Стульпинг.
На «Литве» мореплаватель отработал недолго, в 1909 его назначают капитаном парохода «Бирма». Название этого судна облетело страницы газет в 1912 году в связи с трагической гибелью «Титаника». Поклонники фильма Джеймса Кэмерона, как правило, помнят, что уцелевших в катастрофе спасало судно «Карпатия», но мало кто знает, что первой на помощь гибнущему лайнеру устремилась «Бирма». К сожалению, спасти людей им не удалось – охваченный паникой экипаж «Титаника» дал неверные координаты. Когда Стульпинас привел свой корабль к месту гибели, обнаружил лишь злосчастный айсберг. Оставшихся в живых подобрали раньше.
Незадолго до начала Первой мировой мореплаватель стал капитаном «России» - самого большого парохода компании. За усердную службу во благо Отечества был награжден орденом Святого Станислава. После войны Людвикас Стульпинас вернулся в Литву, а когда страна присоединила Клайпеду именно он был назначен капитаном порта. Мореход стал одним из главных инициаторов создания торгового флота, был почетным председателем Союза моряков, он много путешествовал по Европе и Штатам, искал подходящие суда, собирал деньги, отстаивал необходимость развития морской индустрии. В начале 30-х отошел от дел, а скончался в 1934-м – на 63 году жизни. В Клайпеде в 1997 году в честь капитана назвали школу, в 2018-м в Тельшяй был открыт его памятник.
Атрибуты
На заре независимости созданием флота и подготовкой отечественных специалистов была озабочена лишь маленькая группа людей. Большая часть из них – моряки, служившие на военных и торговых судах Российской империи. Однако после того как Литва подчинила Клайпеду, интерес к морю как к отрасли сильно вырос. В марте 1923 года был основан Союз моряков Литвы, в этом же году к сбору средств «на нужды национального флота» присоединился и Литовский союз женщин. Каунасские дамы организовывали званые вечера, ужины, лотереи. В 1934 году в Клайпеде состоялся первый Праздник моря, власти стремились к тому, чтобы население прочувствовало морскую культуру.
Осенью 1923-го на базе Каунасской высшей технической школы был учрежден морской отдел. Направление было очень популярным. Известно, что на одно место в среднем претендовало десять человек. Курсанты училища проходили практику за границей, государство выплачивало им стипендии. Позже эти выпускники стали первыми литовскими капитанами на судах отечественных компаний – до этого приходилось нанимать иностранцев. Кстати, одним из ведущих преподавателей по морской навигации в школе стал уроженец Укмерге Теодор Рейнгард – участник Русско-Японской и Первой мировой войн, ставший капитаном еще в царское время. В 1916-м он командовал крейсером «Ярославна».
Меньше чем за два десятилетия Литовскому государству удалось взрастить 11 капитанов, семь штурманов и восемь судомехаников. Согласно архивным данным, по состоянию на июнь 1939 года практику на морских судах в Литве и за рубежом проходило 38 литовских граждан, но вихри войны и потеря независимости перечеркнули планы многих из них.
Говоря о морском образовании, нужно отметить, что морской отдел в Каунасе нельзя назвать единственным в своем роде. И до этого у литовцев была возможность изучать основы штурманского дела – в Мемеле действовала навигацкая школа, в 1924 году этому важному для города учреждения исполнилось 95 лет. Она была основана в далеком 1829 году – еще во времена Королевства Пруссия. Тем не менее, даже после присоединения края, у этнических литовцев большим спросом она не пользовалась, а в 1926-м это учебное заведение и вовсе было закрыто.
Недолгий расцвет
За годы независимости в Литве действовало шесть судоходных компаний. Одна из них – „A. H. Schwedersky Nachf“ была клайпедской и принадлежала местному немцу. Она была основана задолго до войны – в 1868 году. Несмотря на это, во второй половине 20-х как минимум два ее парохода ходили под флагом Литвы, на судах работали литовские моряки. По иронии судьбы, именно она оказалась самой долговечной. После войны предприятие сохранилось и базировалось в Киле – оно проработало вплоть до 1958 года.
Самым успешным судоходным проектом Литвы стала компания «Литовский Балтийский Ллойд» (лит. „Lietuvos Baltijos Lloydas“). Она была основана в ноябре 1936 года, и это инициатива исходила уже от государства. Ключевым учредителем стало акционерное общество „Maistas“. Помимо морского флота, предприятие держало 40 барж и, в первую очередь, концентрировалось на речном судоходстве. У нее были представительства по всей Литве и за рубежом, на заре 1937-го она приобрела одну из крупнейших в Клайпеде экспедиторских фирм – развитие было бурным.
Почему государство решило вложить деньги в национальный флот? Прежде всего, потому, что к середине 30-х Литва окрепла и могла себе это позволить. Кроме того, суда были необходимы для того, чтобы экономить деньги налогоплательщиков. Ежегодно за перевозку грузов и пассажиров страна выплачивала иностранным компаниям от 15 до 17 млн литов. Сумма, мягко говоря, немаленькая.
По подсчетам Союза моряков, чтобы удовлетворить запросы экспортеров и экономики в целом, государству требовалось без малого 50 пароходов, но эту задачу выполнить не удалось – век компании был недолог. За все время своего существования «Литовскому Балтийскому Ллойду» удалось приобрести семь морских судов, один из них – пароход „Maistas“ – в 1937 году был продан бразильцам. Все суда были достаточно современными, все названы в честь крупнейших городов страны. Большинство курсировало между Клайпедой и портами на Северном море.
В 1937 году журнал „Jūra” писал: «На протяжении последних 13 лет мы приближались к морю – и за счет упорного труда, и мысленно. Мы поощряли морское дело, строили железные дороги, улучшали портовую инфраструктуру и решали самые разные задачи для того, чтобы укрепиться на побережье. И в конце концов, на 14 год, мы начали движение – из портовых вод в открытое море, мы начали жить настоящей морской жизнью».
На заре трагического для Литвы июня 1940 года все капитаны морских судов, принадлежащих государству, как и большая часть экипажей, уже были литовцами – воспитанниками отечественной школы. Всего же под литовским флагом тогда насчитывалось 11 судов общим водоизмещением 11 358 БРТ.
Можно с уверенностью сказать, что за четыре года в области судоходства Литва совершила большой прорыв, но эхо общемировых потрясений не могло на ней не сказаться. В 1939 году страна потеряла Клайпеду, суда лишились порта приписки, а год спустя Первая Республика прекратила свое существование. Вместе с исчезновением государственности, оккупацией и войной в небытие кануло и мореходство.
Через годы, через расстояния
В советские годы переломный момент в жизни мореплавания как явления наступил в 1969 году – когда было создано Литовское морское пароходство. Его основателем стал Альфонсас Раманаускас. К 1982 году в компании насчитывалось около 40 судов общим водоизмещением 162 900 БРТ. В 1989 году эстафету перенял капитан Антанас Аниленис – он руководил предприятием вплоть до 1998 года. На тот момент оно уже называлось „LISCO“ и считалось одним из самых прибыльных и успешных субъектов, управляемых государством. В 2001 году его приватизировала датская компания „DFDS“.
После восстановления независимости Литва унаследовала большой флот – около 200 единиц, однако рыболовных судов лишились еще во время первой приватизации, а торговый флот удалось сохранить лишь частично. Впоследствии государство отказалось поддерживать сектор за счет казны. Последняя госкомпания – Литовское морское пароходство – обанкротилась в 2016 году, а суда ушли с молотка за долги.
В то же время несколько частных компаний продолжают успешно работать. Среди них: „Limarko“, „DFDS“, „Baltnautic“. В Клайпеде продолжает действовать Высшая мореходная школа – этот вуз считается одним из лучших в стране. Национальный флаг по-прежнему знают на море, а литовские моряки работают по всему миру.
Какова ситуация с флотом? Сегодня под литовским флагом зарегистрировано 102 судна, в ближайшее время в регистр должны включить еще два. Сколько в стране моряков? Официально – 6 510. Какое будущее ждет судоходства и продолжится ли история отечественного мореплавания? Отчасти это зависит от государства, отчасти – от нас всех, а что будет дальше, покажет лишь время.