Недавно The Insider сообщил, что латвийская компания Alfa продавала российским компаниям-производителям ракет "Искандер" и зенитно-ракетного комплекса "Тор-М2Э" 68 наименований микросхем (Alfa отрицает эту информацию, Служба госбезопасности начала расследование — ред.). Муж премьер-министра Эстонии Кайи Каллас был бенефициаром компании, сотрудничавшей с производителем слезоточивого газа в России. В то время, российские олигархи, такие, как Петр Авен, жалуются на санкции, против других никаких санкций не
вводится вовсе. Сергей Ежов специализируется на коррупции в российских правящих кругах и является автором многочисленных расследований, в том числе и о нарушении санкционного
режима. Российские власти считают The Insider своим врагом – сайт заблокирован в РФ, а сотрудничество с ним преследуется как уголовное преступление. Как и другие авторы
издания, Сергей Ежов находится в изгнании.
– 25 сентября в Financial Times вышло интервью Сергея Дерипаски, в котором он говорит, что санкции не работают. Вы, как журналист-расследователь, который специализируется в этой области, как считаете — санкции работают или нет?
Такое ощущение, что нет. Они провалились и не работают. Но это, конечно, гиперболизация. Отдельные успехи есть, но этого недостаточно, потенциал у санкций куда больше. Так что я бы даже мог согласиться с Дерипаской.
– Тем не менее, нефтяной экспорт снижается, угольный экспорт прекращен, газовый экспорт отсутствует, экспорт металлов тоже. Введен запрет на поставки авиазапчастей, электроники и т. д.
Но Россия обходит санкции на торговлю нефти. Да, газовый сектор пострадал. Но растет экспорт сжиженного природного газа у компании "Новатек" Леонида Михельсона.
– Этот проект ("Арктик-СПГ") освобожден от уплаты налогов в российский бюджет ...
Да, Михельсон от многих налогов освобожден. Но прибыль другу Путина Михельсону проект приносит? Приносит! Опосредованные доходы в бюджет от этого проекта тоже поступают.
– Российские олигархи, которых затронули санкции, публично жалуются и называют себя простыми коммерсантами, которые ни при чем. Такие интервью давали и Петр Авен, и
Алишер Усманов, и Андрей Мельниченко. То есть санкции все же работают?
Тем, против кого санкции введены, становится очень неуютно, иначе они не стали бы жаловаться. Их жалобы — это как раз доказательство эффективности персональных санкций. Просто они введены далеко не против всех.
– В чем вы видите причину?
Санкционную политику Евросоюза можно сравнить с попыткой отказа от алкоголя — вот вы решили бросить пить, но бросили только пиво, а крепкое пить продолжаете. Так работают европейские санкции.
– Поясните, пожалуйста?
Олигархи, которые владеют какими-то предприятиями на территории ЕС, от санкций освобождаются. Вот Владимир Лисин, владелец Новолипецкого металлургического комбината,
например, владеет заводами в Бельгии (NLMK Clabecq, NLMK La Louviere и NLMK Manage Service Center), Дании (NLMK DanSteel), во Франции (NLMK Strasbourg) и Италии (NLMK Verona). На его европейских предприятиях трудятся две тысячи человек. Он не под санкциями. "Норильский Никель" Владимира Потанина владеет Norilsk Nickel Harjavalta в Финляндии, производителем никеля для аккумуляторов. Он тоже под санкции не попал. При этом предприятия Потанина и предприятия Лисина сотрудничают с российским министерством обороны. НЛМК Лисина поставляет сталь для предприятий, которые занимаются
разработкой ядерного вооружения.
– Разве это не является достаточным основанием для введения
санкций?
Основанием для введения санкций может являться работа компании в стратегических отраслях, которые вносят существенный вклад в экономику России. Даже без сотрудничества с российским Минобороны Лисин и Потанин по этому критерию под санкции попадают. Но насколько я понимаю, некоторые страны блокируют принятие решений о введении санкций против тех, кто владеет предприятиями на их территории. В случае с Лисиным это была, например, Бельгия. Об этом писали в марте.
– В недавнем расследовании Politico говорится, что санкции вводятся на основании биографических справок из Forbes или статей из "Википедии". Что вы об этом думаете?
В том, что касается родственников чиновников или силовиков, эти санкции вообще вводятся как-то хаотично.
–У вас есть какая-то коммуникация с европейскими
чиновниками?
В ФБК и в "Инсайдере" есть люди, которые занимаются такими контактами. Иногда нас просят выдать, например, TOP-20 в какой-то отрасли, но стопроцентного попадания не бывает. Не все из этих двадцати попадают под санкции, даже когда у нас есть доказательства понадежнее публикаций в "Википедии".
– У вас недавно было расследование о семье начальника
российской Внешней разведки Сергея Нарышкина…
Семья Нарышкина торгует крупами на экспорт в ЕС и США, и никаких санкций против них нет. Сам Нарышкин при этом обвиняет Европу в "расплодившихся развращениях", США — в
неоколониальной политике, обещает продвигать "новые принципы мироустройства". А его дочь торгует с теми же США и странами ЕС, ездит туда регулярно. Крупы производят
заключенные в России.
– Это единичная ситуация?
Нет, конечно! Вот есть Михаил Шекин, главный завхоз ФСБ, довольно влиятельный генерал. Его дочь, Анастасия Задорина – бенефициар его коррупционных схем, ее бизнес построен на взаимодействии с ФСБ и разными госкомпаниями. Ей принадлежит марка "ЗАСПОРТ", она выпускала майки с надписью "Не смешите мои Искандеры!", то есть она – разжигатель войны. И никаких санкций против нее нет. Она в этом году отлично покаталась на горных лыжах в Куршевеле.
– Что мешает ввести санкции против родственников и друзей российских чиновников? Нельзя вводить санкции лишь на основании родственных связей или какой-то личной связи в прошлом?
– Они не просто родственники, они участвуют в их бизнесе. Но в основном все успешные примеры санкционирования таких людей связаны с индивидуальной инициативой разных
европейских стран. Евросоюз в таких случаях довольно инертен.
Был кейс бывшей любовницы Сергея Шойгу и матери его внебрачных детей Елены Каминскас (Шебуновой). Она судилась с департаментом безопасности Литвы после того, как ее
лишили вида на жительство в этой стране и запретили ей въезд в страны Шенгенской зоны. Суд не стал разбираться в ее отношениях с министром обороны России. Ее компания
получала официальные госконтракты у Минобороны РФ. На них стоят ее подписи. Деньги от этих подрядов она инвестировала в Литве. На этом основании и было принято решение лишить ее вида на жительство.
Есть кейс Ростислава Зорикова — зятя Бориса Обносова, генерального директора российской корпорации "Тактическое ракетное вооружение". Он скупал недвижимость в Чехии. Страна ввела против него санкции, потому что он был бенефициаром коррупционной схемы вокруг этой корпорации.
– Недавно было несколько случаев разоблачения нарушения санкционного режима со стороны компаний в Латвии и Эстонии. В одном даже была косвенно замешана премьер-министр Эстонии Кайя Каллас. Такие случаи можно назвать единичными?
У меня было расследование о том, как российские компании импортируют из Европы разного рода продукцию и используют ее потом в производстве продукции для Минобороны РФ. И тут
тоже удивительная картина — если подрядчики Минобороны находятся под санкциями, то субподрядчики — нет. И они торгуют с европейскими компаниями без проблем. Я искал
европейские компании, которые с такими субподрядчиками сотрудничают, и в какой-то момент решил прекратить свои поиски, потому что понял, что это может растянуться на год: так
много таких компаний оказалось. Я остановился на нескольких десятках компаний из самых разных стран ЕС.
– Есть ли какие-то страны — лидеры в нарушении санкционного
режима?
Куча поставщиков из Италии, связанных с одеждой или обувью. У российских поставщиков, которые обшивают российскую армию, нет своего сырья, и они его закупают в Европе. Все, из
чего шьется одежда и делается обувь для российских солдат, закупается в ЕС. И Италия в этом секторе лидирует. Швейцарские и германские компании поставляют много
высокотехнологичного оборудования. Все зависит от того, какие страны на чем специализируются.
– А европейским компаниям, которые торгуют с субподрядчиками российской военной промышленности, трудно проверить, с кем те работают?
Это очень легко! Бывает, достаточно зайти просто на сайт своего контрагента — там все написано открытым текстом: "Мы выполняем такие-то и такие-то работы и поставляем
продукцию в рамках государственного оборонного заказа". Про какие-то компании информация содержится на российском сайте госзаказов. Формального нарушения санкций в торговле с
такими фирмами нет. Но невозможно не знать, что ты работаешь с компанией, которая работает на российскую военную машину. Ничего копать особо не нужно.
После публикации, к моей радости, некоторые компании попали в санкционные списки. Но понять, почему одни компании попали в них, а другие — нет, было невозможно. Никакой
логики в этом не было.
– Невозможно российскую экономику санкционировать всю целиком, как бы нам этого ни хотелось. Но какой-то системный подход к санкциям должен быть. Что в этой сфере
по-вашему нужно было бы поменять?
Есть ощущение, что после более чем полутора лет действия массированных санкций появилась системная проблема.
Первое: российские олигархи, которые обладают бизнесом в странах ЕС в эти под санкции не попадают, у которых его нет – попадают. Мне кажется, само наличие у стран-членов
возможности блокировать попадание под санкции тех или иных лиц — фактор, который провоцирует коррупцию. Кремль способен коррумпировать руководство не очень крупных стран
и отдельных чиновников. Нужен механизм преодоления вето. Евросоюз должен иметь возможность бороться с этим.
Второе: персональные санкции работают не хуже, чем отраслевые. Зачастую санкции против родственников для российских чиновников больнее, чем санкции против них самих, просто по той причине, что у них все активы и бизнес записаны на членов семьи. Вот спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко под санкциями, а ее сын, на которого записана вилла в Италии — нет. И он же получает в России господряды. Мне кажется, ЕС нужно этим более активно заниматься. Потому что Испания и Италия не так активны в этой области, как Польша, Чехия или Литва.
Наличие вот таких проблем и пытаются прикрыть введением вот этих запретов против всех российских граждан.
– Запрет на ввоз частными лицами шампуней, пальто и автомобилей, может предотвратить "извлечение Российской Федерацией прибыли", как это написано в рекомендациях ЕС?
Это риторический вопрос. Все понимают, что причина введения этих санкций совершенно в другом. Вот из недавнего интервью The Washington Post министра иностранных дел Финляндии Элины Валтонен следует, например, что это наказание для россиян за то, что они не смогли побороть Владимира Путина.
Никаких проблем российской экономике это не доставляет, это просто создает неприятности для людей, которые ни разу не являются бенефициарами путинского режима.
Какой-нибудь Вагит Алекперов (российский нефтяной олигарх, до 21 апреля 2022 года президент компании "Лукойл", подал в отставку после введения санкций Великобритании и Австралии. Находится под санкциями в Канаде. В ЕС и США санкции против него не введены — ред.) не поедет в Эстонию на машине. Он не будет стоять в очереди на границе. Он полетит на бизнесджете, его на границе не отберут. С точки зрения достижения какого-то результата это бессмысленная мера. Гораздо эффективнее было бы точечно санкционировать бенефициаров путинского режима. Но этого, к сожалению, не происходит.