Как изменилась белорусская политическая эмиграция за два года, прошедших после сфальсифицированных президентских выборов в Беларуси 9 августа 2020 года, и как война России против Украины повлияла на настроения белорусских политэмигрантов, - на вопросы Delfi отвечают лидер белорусского демократического движения Светлана Тихановская, представитель плеяды "старой" оппозиции, экс-председатель Объединенной гражданской партии Анатолий Лебедько и Вадим Можейко, аналитик BISS (Белорусского института стратегических исследований, зарегистрированного в Литве).
Светлана Тихановская: "В эмиграции, в основном, три категории: бежавшие из-под уголовных дел и репрессий; представители медиа, правозащитники и активисты – чтобы продолжать работу для Беларуси, и бизнесы – чтобы не кормить режим".
- В первые дни и недели после выборов и протестов против фальсификации их результатов, закончившихся жестким разгоном митингующих, арестами и сутками заключения в нечеловеческих условиях, люди уезжали, даже не думая, что это эмиграция – просто бежали от репрессий, из-под уголовных дел.
Часто бежали, в чем были. Иногда - даже без документов. И просили убежище. Спасибо всем странам-нашим соседям, которые принимали и принимают нас. Это неоценимая помощь. Такое невозможно забыть - когда в тяжелый момент тебе дают приют, – вспоминает Светлана Тихановская.
Потом стали уезжать, потому что в условиях постоянного страха жить нельзя. Это ломает душу. Невозможно нормально жить в стране, когда ты не знаешь, вернутся ли вечером домой дети, ушедшие в университет, или их схватят и будут избивать и пытать… Когда в любой момент квартиру может начать штурмовать ОМОН – потому что ты читаешь не те новости или потому что им показалось, что ты как-то не так думаешь.
Люди в Беларуси носили с собой смену белья и зубную щетку – потому что в любой момент можно было оказаться за решеткой, а передачи не передают. В тюрьмах избивали, пытали, насиловали… Арестованных специально заражали коронавирусом, подсаживая зараженных. В камеры кидали по 16 человек на 4 места. Там физически негде было спать, нечем дышать… Это на самом деле подрывает здоровье.
Некоторых забивали до смерти. Так было с Витольдом Ашурком, здоровым и сильным мужчиной, отдали его маме истерзанное тело – избитое, похудевшее вдвое, без глаз…
Из страны уезжали те, кто понимал, что их здоровье может не выдержать.
Чаще всего у них не было денег, в Беларуси мало кто имел экономическую подушку безопасности, у нас давно плохая ситуация в экономике из-за неграмотного и морально устаревшего руководства. Поэтому помогали друг другу как могли.
Солидарность спасала и спасает. Очень помогали фонды – чтобы просто оплатить крышу над головой и еду на первое время. Без знания языка, без вида на жительство устроиться на работу не просто.
До последнего держались в стране правозащитники и журналисты, активисты неправительственных организаций, но их сажали, сажали, сажали за профессиональную деятельность. Поэтому многие выехали, чтобы продолжить свою работу для Беларуси из-за границы.
Уехала из Беларуси часть бизнесов – чтобы не быть «раскулаченными»: режим арестовывал владельцев или сотрудников успешных предприятий и требовал, по сути, выкуп: якобы за неуплату каких-то налогов или другие экономические якобы преступления. Такие дела организовываются по заказу режима, чтобы выбить деньги.
Кроме того, бизнесы, которые имели возможность перенести производство, релоцировались, чтобы не платить налоги, из которых оплачиваются репрессии и удержание власти.
Так что в эмиграции, в основном, три категории: бежавшие из-под уголовных дел и репрессий; представители медиа, правозащитники и активисты – чтобы продолжать работу для Беларуси, и бизнесы – чтобы не кормить режим. По моим ощущениям, почти все они, во всяком случае очень многие, планируют вернуться, как только ситуация изменится. И поэтому работают на то, чтобы это произошло как можно скорее.
"После начала войны добавилась новая волна эмиграции: люди, которые опасались, что Беларусь будет втянута в открытые боевые действия, на головы белорусов полетят бомбы, начнется мобилизация"
- Белорусы не хотят воевать, тем более на стороне агрессора, за чужие интересы. Не хотят становиться убийцами. Для белорусов человеческая жизнь – это ценность.
И сейчас уехавшие всеми силами помогают украинцам и Украине. Мы понимаем, что победа Украины и ослабление России – это шанс для нас избавиться от режима Лукашенко, ведь он держится на поддержке России. Только поддержка Путина позволила ему удержаться у власти в 2020-м.
Белорусы продолжают бороться за свою свободу – и те, что в стране, и те, что уехали, – отмечает Светлана Тихановская.
"Мы работаем, чтобы противостоять пропаганде внутри страны и не позволить втянуть в войну белорусскую армию"
- Война России против Украины – это шок: как можно бомбить мирные города, давить людей танками в XXI веке?! – говорит Светлана Тихановская.
Она уверена, что российская агрессия свидетельствует о том, что Россия не отказалась от имперских амбиций и что в 2020-м Путин действительно ввел бы войска, чтобы спасти режим Лукашенко:
- Это означает, что выбор мирного характера протестов не был ошибкой. Те, кто говорит "если бы вы действовали решительнее, то точно скинули бы режим", – теперь не так уверены в этом.
Сейчас весь цивилизованный мир включился в борьбу с двумя диктаторскими режимами. И это дает нам надежду на скорое изменение ситуации. Конец режимов значительно приблизился.
Мы работаем, чтобы противостоять пропаганде внутри страны и не позволить втянуть в войну белорусскую армию. Антивоенное движение, самиздат, партизаны, движение матерей, оперативная информация о передвижении войск, передаваемая украинскому штабу – все это делают вместе и те, кто в стране, и те, кто в эмиграции.
Нам удалось на международном уровне достучаться до политиков и простых граждан, объяснить, что это не белорусы стали со-агрессором России в войне, а Лукашенко, который узурпировал власть и не имеет права действовать от имени Беларуси, – два года назад народ сказал ему: "Уходи!" Лукашенко – не Беларусь.
Белорусы борются плечом к плечу с украинцами – за свободу, независимость и свое достоинство. Именно из политических эмигрантов формируются белорусские части, сражающиеся в рядах ВСУ.
У белорусов, которые хотят построить демократическую Беларусь, страну для жизни, о которой мечтал мой муж, цели прежние: остановить репрессии, освободить политзаключенных и провести честные выборы, – говорит Светлана Тихановская.
Анатолий Лебедько: "В значительной степени нынешняя политическая белорусская эмиграция - это те, кто впервые вышел на протесты два года назад, это "новые люди"
Оппоненты Лукашенко эмигрировали из Беларуси, начиная со второй половины 1990-х годов. Ряды белорусской политэмиграции пополнялись практически после каждой президентской кампании с участием Лукашенко. Но нынешняя волна эмиграции – беспрецедентна, и в ближайшие годы, а, возможно, и десятилетия, это будет существенно влиять на ход событий в Беларуси, отмечает депутат Независимости, директор центра "Европейский диалог" Анатолий Лебедько. Он является представителем «старой» оппозиции (в связи с президентской компанией 2020 года на политической арене появилась люди, прежде не участвовавшие в политической жизни), 18 лет возглавлял Объединенную гражданскую партию (ОГП) - одну из старейших оппозиционных политических партий Беларуси, за участие в политической деятельности многократно привлекался к административной и уголовной ответственности, сейчас в вынужденной «политической командировке».
- Десятки тысяч белорусов сейчас в Литве, Польше, Грузии, а счет уехавших из Беларуси в разные страны - в связи с репрессиями в отношении тех, кто пытался отстоять свое право на выбор во время президентской кампании 2020 года, а сейчас и из-за войны России против Украины, - идет на сотни тысяч, - отмечает Анатолий Лебедько.
- Среди эмигрантов оказались люди из разных регионов Беларуси, разного возраста, разного социального статуса и разных политических взглядов – и левые, и правые. Но всех их и сейчас объединяют одни и те же лозунги и цели: за реальные выборы, - без воровства голосов избирателей, и против тупиковой политики, которую Лукашенко реализует на протяжении 30 лет.
Мощнейший протест 2020 года, по словам Лебедько, показал, что произошла переоценка самоидентификации:
- Если до 2020 года считалось, что белорусская эмиграция - это симпатичные белорусы почтенного возраста, то революция визуализировала реальное пространство и масштаб эмиграции и диаспоры - от Австралии до Америки. Мир открыл для себя Беларусь и белорусов. Мы перестали стесняться, что мы белорусы. И это одно из важнейших последствий 2020 года.
Сейчас вопрос, как это все организовать и сделать эффективным инструментом, чтобы перемены состоялись в Беларуси, и тогда, я думаю, что большинство точно вернулось бы на родину, - говорит Анатолий Лебедько.
"Не так сидим, давайте пересядем". Разочарование от отсутствия быстрой победы приводит к спорам в тактике – как добиться перемен
Споры, возникшие сейчас в среде белорусских политэмигрантов, по оценке Лебедько, больше касаются тактики – как добиться перемен в Беларуси, а цели и задачи все формулируют примерно одинаково.
Расхождения, по его мнению, начинаются там, где появляются амбиции, и, кроме того, дают о себе знать два года, прошедшие с момента вовлечения большого количества белорусов в активное участие в движение за перемены.
- Люди разочарованы, что перемены не произошли быстро, и сейчас есть разочарование, фрустрация. В значительной степени нынешняя политическая белорусская эмиграция - это те, кто впервые вышел на протесты два года назад, это "новые люди", - говорит Лебедько.
- На протяжении практически 30 лет Лукашенко делал одно и то же: воровал голоса, самоназначал себя и назначал депутатов, правительство, нарушал Конституцию. Так было много лет, но "новые люди" увидели это только в 2020 году, поэтому для них все, что произошло, в новинку.
У многих из них было ощущение, что плеяда «старой» оппозиции – это какие-то лузеры, которые не смогли справиться с Лукашенко раньше. «Новые люди» решили, что сейчас они по щелчку пальцев Лукашенко и придавят. Но Лукашенко - это система, которую строили 30 лет. И ее нельзя недооценивать.
Сейчас мы переживаем ситуацию эмоционального выгорания, разочарования от совершенных ошибок и просчетов. И это пытаются использовать и политики со своими амбицями, и белорусский режим, и Кремль. Мы наблюдаем попытку заменить Тихановскую на "семибоярщину". Оппозиция в оппозиции действует под лозунгом "не так сидим, давайте пересядем".
"И бизнесмены, и айтишники – это все политическая эмиграция"
Среди белорусской эмиграции есть политики, политические активисты, сотрудники ИТ-компаний, которые релоцировались просто приняв предложение работодателей, часть из которых решила не вести бизнес в Беларуси по этическим соображениям, а для многих компаний остаться в Беларуси означало потерю заказов, клиентов, ограниченные возможности ведения бизнеса по техническим причинам, а также риск из-за вероятности репрессий в отношении сотрудников, констатирует Анатолий Лебедько.
Отвечая на вопрос, отличаются ли настроения в этих группах, он отмечает, что так или иначе все эти люди, в том числе и экономические эмигранты, сотрудники ИТ-компаний, - по сути, - являются политической эмиграцией, так как причинно-следственная связь здесь очевидна.
Но если сначала у всех была общая цель, - отодвинуть этот режим, то сейчас люди начинают рассредоточиваться по группам, и это объективный процесс.
- Более политизированные в большей степени заметны в дискуссиях в социальных сетях. Но есть люди, для которых всё-таки на первом плане социальные вопросы, в том числе интеграция в то или иное новое для них сообщество.
Да, есть актив, есть люди, для которых политические вопросы, - кто лучше Тихановская или Латушко, - это не приоритет. Но в принципе, я бы назвал белорусскую политэмиграцию участниками общего протестного движения, появившегося в 2020 году, и сейчас надо думать о его ребрендинге, как придать ему новую динамику, - говорит Лебедько.
"Сам факт агрессии России против Украины является ответом на вопрос, почему Беларусь выбирает европейскую перспективу"
Если до войны лидерам оппозиции надо было как-то лавировать между Востоком и Западом, то сейчас, говорит Анатолий Лебедько, ясно, почему Беларусь выбирает европейскую перспективу:
- Ведь все очевидно: либо ты выбираешь войну, агрессию, либо – альтернативу. И очень важно сейчас выстраивать отношения с европейскими структурами, и здесь могут быть самые разные проекты и соглашения в правовом плане.
Кроме того, необходимо выработать стратегию будущего для Беларуси и Украины. Если до войны Украина была страной, занимавшейся только собой, то сейчас она играет роль регионального лидера и вынуждена обращать внимание на то, что происходит вокруг.
Поражение Путина в этой войне - это поражение Лукашенко, а значит шанс на перемены в Беларуси. Война - это страшно, но она идет, Лукашенко стал ее соучастником, и мы должны думать, что мы можем сделать в этой ситуации. И, конечно, определённое лидерство переходит к политической эмиграции, у нее есть дополнительные обязательства перед теми, кто остался в Беларуси. потому что там продолжаются репрессии за любую активность.
Более того, белорусский режим пытается дотянуться и до тех, кто уехал. В Беларуси недавно приняли закон, позволяющий проводить заочные суды над политическими эмигрантами, и это вызов, стимулирующий искать решение, которым может стать развитие проекта "Электронная Беларусь", - говорит Анатолий Лебедько:
- Чтобы белорусы могли оказывать друг другу услуги, в том числе и онлайн, в частности, получать образование, медицинские консультации, создавать законопроекты и быть солидарными.
Очень было бы важно, если бы в Европе как минимум признали сообщество белорусов с определенными документами, которые позволяли бы белорусам находиться в Европе и передвигаться без препон, которые сейчас приходится преодолевать обладателям паспорта Беларуси, власть в которой узурпировал Лукашенко. Его решения не должны оборачиваться катастрофой для белорусов – и тех, кто остался в стране, и тех, кто эмигрировал.
Вадим Можейко: "Настроение разных групп в белорусской эмигрантской среде больше всего зависит от времени пребывания за рубежом, страны и совокупности связанных с переездом проблем"
- Термин "политическая эмиграция" очень размылся. Очевидны политические мотивы эмиграции, например Светланы Тихановской или Павла Латушко, но часто мотивы переплетены, и на настроения разных групп в белорусской эмигрантской среде больше влияет время пребывания за рубежом, страна и связанные с переездом проблемы, - полагает Вадим Можейко.
Уехавшие в 2020 году и после начала войны России против Украины очень по-разному всё воспринимают. Одни уже закрыли базовые проблемы, и есть возможность думать о другом, другие - озабочены поиском квартиры, работы, открытием банковского счета.
Неверно представлять, что всех белорусских эмигрантов волнуют разногласия между Тихановской и теми, кто, находясь за рубежом, претендует на политическое лидерство, полагает Можейко.
По его оценке, это интересует три процента активных пользователей фейсбука:
- У людей болит душа за Беларусь, они остаются в какой-то степени политизированы, вывешивают на балконах бело-красно-белый флаг, выходят на акции солидарности, но большинству совершенно неинтересны внутриполитические разборки, которые обсуждают политические аналитики и журналисты.
Амбиции претендентов на лидерство в политической эмиграции объяснимы и неизбежны, и, возможно, кто-то из них искренне свой план действий более эффективным. Но в ситуации, когда никто не может прямо сейчас отстранить Лукашенко от реальной власти в Беларуси, бороться между собой за лидерство в эмиграции - не лучшее решение.
В условиях разброда и шатаний в среде тех, кто претендует на политическое лидерство, наивно звучат призывы со стороны некоторых белорусов типа "слушайте, ну сколько можно уже, сядьте вы уже вместе все и объединитесь". Это призыв в никуда, непонятно, кто с кем и как должен объединиться, и на каких условиях. И сам факт таких призывов показывает, что люди не вникают в нюансы политических склок, они им неинтересны, а интересна конкретная и деятельность, полезная для них, - говорит Вадим Можейко.
- Помимо всего прочего, раздрай вызывает деполитизацию белорусских эмигрантов: чем меньше верят в победу, тем больше люди начинают жить своими бытовыми вопросами, тем более что в эмиграции бытовых вопросов очень много.
"Политики всегда концентрируются на решении тех проблем, которые в принципе имеют решение"
Упреки в адрес Тихановской в том, что не освобождены до сих пор политзаключенные, Вадим Можейко называет проявлением политической наивности:
- Политики всегда концентрируются на решении тех проблем, которые в принципе имеют решение, и Тихановская занимается тем, что можно делать эффективно, например есть успехи ее в Польше - по легализации, по гуманитарному ВНЖ.
Со временем нарастают различия между эмиграцией и теми, кто в Беларуси, - что считать насущными проблемами. Например, одних волнует открытие виз, других - банковских счетов за рубежом. Это порождает разные запросы к лидерам политической эмиграции, и это вызов - работать для тех, кто уехал, или для тех, кто остался.
И еще вопрос, а где, собственно, больше сейчас электората политиков, оказавшихся в эмиграции. Но запросы разных групп одинаково важны, - уверен Вадим Можейко.
"Из-за войны России против Украины проблемы белорусов, в том числе тех, кто в эмиграции, - только обострились"
Ко всем проблемам белорусов из-за ситуации в их стране, добавилась и другие – из-за военной агрессии России против Украины, констатирует Вадим Можейко.
- Появилось много эмигрантов из Украины и России, и к Беларуси, - а значит и к обладателям белорусских паспортов, - возникли претензии из-за решения Лукашенко предоставить плацдарм для российских войск.
Белорусский паспорт становится постепенно токсичным. То есть не было такого, чтобы 24 февраля все белорусы – герои, а 25 февраля - все белорусы - пошли вон. Конечно, так это не работает. Но известны проблемы с учебой белорусов в университетах, например в Чехии и Эстонии, и с выдворением белорусов из Украины – даже правозащитников и тех, кто активно помогал и украинцам после начала войны, и белорусам.
Есть также проблемы с легализацией в разных странах и с открытием банковских счетов, а также с блокировкой открытых ранее банковских счетов белорусских эмигрантов. Это не значит, что такие проблемы у всех и во всех странах, но они есть.
Например, где-то необходимо получить консультацию за 100 долларов, заполнить специальную анкету, чтобы открыть счет в зарубежном банке и иметь возможность пользоваться банковскими карточками, - рассказывает Вадим Можейко.
Также он констатирует, что война "сильнейшим образом" отвлекла внимание всех от проблем в Беларуси, как это было уже в 2014 году после аннексии Крыма Россией. Гражданское общество тогда лишилось долгосрочной поддержки, и это привело к структурным проблемам. Сейчас все будет ещё хуже, прогнозирует аналитик.
- Будет значительно меньше внимания к проблемам белорусов, и, возможно, белорусов же ещё и будут обвинять, в том, что Беларусь – соагрессор.
"Победа Украины в войне не означает автоматически уход Лукашенко от власти"
Логическая цепь - победа Украины, уход Путина и, следовательно, Лукашенко от власти – представляется Вадиму Можейко сильным упрощением:
- То, что Украина победит, не значит, что завтра исчезнет Путин. Если завтра исчезнет Путин, совсем не значит, что его не сменит политический лидер, который не поддержит Лукашенко. Даже если Россия перестанет поддерживать Лукашенко, это еще не значит, что он уйдет назавтра, и всё станет гораздо лучше.
Мы просто устали, многим хочется простых решений, и трудно признать, что простых решений нет. Я бы не возлагал надежд на то, что победа Украины резко изменит ситуацию в Беларуси.
Война – это трагедия, в первую очередь - для Украины, и для Беларуси – тоже.
"70 процентов нынешних белорусских эмигрантов намерены вернуться, когда в Беларуси произойдут перемены. Но это сейчас, а что будет на самом деле – никто не знает"
Когда политики говорят, что большинство белорусских эмигрантов вернутся в страну, они опираются в том числе на данные социологических опросов: чуть ли не больше 70 процентов отвечают, что приедут в Беларусь, если произойдут перемены, отмечает Вадим Можейко.
- Но люди высказывают желание вернуться сейчас, и вовсе не факт, что они будут настолько же готовы вернуться через два-три года или через пять лет, - когда ситуация в Беларуси изменится.
Конечно, много зависит от времени, когда же произойдут перемены. Какая-то часть людей, особенно те, кто совсем не устроился за границей, у кого не будет ни работы, ни дома, захочет вернуться. Но какая-то часть, естественно, осядет: кто-то не захочет расставаться с найденной работой, квартирой, дети пойдут учиться в школу, а кто-то женится или выйдет замуж за границей.
В любом случае работает общее правило эмиграции: чем дольше живет человек за рубежом, тем меньше вероятность, что он сможет вернуться и вернется надолго.
С одной стороны, чем дольше эмиграция затягивается, тем это хуже с точки зрения человеческого капитала Беларуси.
Но, с другой стороны, для меня лично в приоритете всё-таки человек, а не государство, и в конечном счёте важно, как будут жить сами белорусы, где бы они ни находились. И если люди смогут найти себя в Польше, Германии, Грузии или в любой другой стране, если они там будут хорошо жить и у них будет всё в порядке, то это не значит, что мы их совсем потеряем. Это значит, что у белорусов будет сильная диаспора, как, например, она есть у армян или ирландцев.