Однако дипломат принял предложение о переходе в "высшую лигу" и отправился на работу в Россию второй раз, теперь уже в ранге посла. Двенадцать с лишним лет назад Эйтвидас Баярунас занимал пост консула в Санкт-Петербурге.
Как за это время изменилась Россия, какие задачи стоят перед новым послом Литвы в Москве и как их решать в условиях "холодка", который овевает отношения между двумя странами, Эйтвидас Баярунас рассказал в интервью Delfi.
- За три месяца, которые вы находитесь на новой должности, можно ли подвести какие-то первоначальные итоги?
- Да бросьте! Три месяца - это очень мало, учитывая, что почти весь июль я провел в отпуске. Это очень маленький срок, особенно для такой страны, как России. Я только почувствовал вкус. Всю весну провел в режиме подготовки к новой работе. Я встречался с министрами, имел возможность переговорить с президентом Литвы Гитанасом Науседой, с премьер-министром Саулюсом Сквернялисом, отдельными министрами и руководителями агентств, обществ. До появления в Москве я старался уже создать базу, основу своей работы.
Конечно, радует то, что, несмотря на прохладные отношения между нашими странами, все равно все руководители государств смотрят на работу дипломата с оптимизмом. Я имею в виду, что мы являемся очень важным звеном между нашими странами. После получения разрешения со стороны России занять должность посла и консультации МИДа, было принято решение правительством и офисом президента, что мне нужно ехать как можно быстрее. Я думаю, это очень важный факт, поскольку все понимают, что в такой стране, как Россия, наше посольство не может долго оставаться без посла. Удручает немного то, что, когда я приехал в Москву 4 мая, страна была еще в режиме ограничений. Много встреч проходило онлайн, по телефону, через Zoom и другие разные электронные способы. Однако в конце мая у меня была возможность вручить копии верительных грамот замминистру России господину Титову, с которым тоже прошла обстоятельная встреча и разговор.
- Когда поступило приглашение возглавить посольство Литвы в России, то вы сразу же согласились?
- Нужно начать ответ с шутки, что в Литве три миллиона экспертов по баскетболу и три миллиона экспертов по отношениям с Россией. Если ты являешься дипломатом Литвы и занимаешься вопросами внешней политики, то Россия всегда видна на горизонте. Для меня не было вопросов, куда я еду, а также, что из себя представляет Россия. Конечно, я уже в одном интервью использовал такое красноречивое выражение, как "высшая лига". Для Литвы посольство в России и пост посла в России уже является "высшей лигой" наравне с постом в Вашингтоне, Брюсселе, Лондоне, Париже.
Когда тебя приглашают в "высшую лигу", то ты можешь взять паузу, чтобы все обдумать. Однако в итоге, конечно же, принимается положительное решение. В моем случае не было боязни, что я еду куда-то в незнакомую страну. У меня было ощущение, что я делаю нечто важное для Литвы и наших обоюдных отношений. Когда ты посол Литвы в Москве, то тебе не нужно думать, чем бы заняться. Вопросы сами валятся: визовые, человеческие отношения, политические трения. В такие моменты ты чувствуешь, что делаешь важное дело. Я сразу принял положительное решение о том, что мне нужно ехать.
- Работа посла сопряжена с натянутыми отношениями между странами? Вы за это время как-то ощутили эти сложности на себе? С чем они связаны?
- Во-первых, не нужно ехать в Москву, чтобы ощутить всю остроту наших отношений. Откройте любые газеты, например, каждая вторая статья в Delfi в рубрике международные отношения - о России. Я бы охарактеризовал наши отношения словом "холодок". Я все равно думаю, что мы живем в общем географическом и историческом пространстве. Да, были и лучшие времена в наших отношениях. Литовские, польские и смоленские полки даже сообща сражались в Грюнвальдской битве. Были и менее радостные периоды наших отношений. Конечно, когда ты посол, то ты не можешь приехать туда в вакууме, не можешь открыть новую страницу, все переписать заново и жить, как друзья. Ты взваливаешь на себя ношу этих отношений.
Есть и хорошие моменты, например, если смотришь на культурное пространство России и такие имена как Туминас, Ингеборга Дапкунайте и другие. Кроме того, Россия, несмотря на санкции и контрсанкции, является торговым партнером номер один для Литвы. В этой массе торговли основным является экспорт, поскольку Литва - больше перевалочный пункт для товаров из Евросоюза и всего мира. Однако 8 млрд. евро является очень большой суммой. Экономика, туризм, культурные отношения между нами - это все база, которая меня радует. Я на этом и буду строить свою работу. Конечно, аннексия Крыма, продолжающаяся война в Восточной Украине, угрозы со стороны России, дезинформация и военная составляющая в Балтийском регионе заставили задуматься не только Вильнюс, но и другие столицы. Мы должны увидеть какой-то прогресс, когда уже все это будет изменяться.
С другой стороны, мы имеем и двусторонние отношения. Например, сейчас на подходе договор представительств, в котором мы решаем вопрос о режиме границы. Наша граница между Литвой и Калининградом прошла процесс демаркации. Мы сейчас обсуждаем вопрос о режиме границ. Я получил четкий мандат со стороны президента Литвы и премьер-министра, которые сказали, что нужно заниматься конкретными вопросами. Нужно двигаться вперед. Я и наши коллеги в Российском посольстве желаем для своих стран лучшего, поэтому нужно думать, как именно сообща решать все вопросы.
- Если посмотреть на работу посольства России в Литве, то складывается ощущение, что сотрудники будто бы закрылись в своей крепости и немногое делают со своей стороны. В вашем случае нельзя сказать, что ситуации зеркально идентична в России?
- Во-первых, вы, наверное, согласитесь, что мне как послу Литвы в России не стоит заниматься вопросами характеристики посольства России здесь. Во-вторых, несмотря на разные взгляды на историю, я с первого дня официальной работы начал активно перезваниваться с послом России, поскольку мы должны много общаться. Я всегда говорю о том, что посольство является окном в наши страны. Мы должны выполнять эту функцию. Когда окно закрыто, то нет ветра, однако и коммуникации также нет. Моя философия заключается в том, что мы должны быть активными. Несмотря на то, что на многие вопросы мы смотрим иначе, мы все равно должны активно представлять свои позиции и разъяснять, почему делаем определенные шаги. Закрывшись, мы ничего не сделаем и не решим.
- Часто посла России вызывают в МИД Литвы, чтобы вручить ноты протеста по разным поводам. У России со своей стороны есть поводы, по которым можно вручать ноты протеста? Например, Литва недавно закрыла российский телеканал "Раша тудей". По этому поводу вы получали какие-то ноты протеста?
- Мои коллеги из посольства России частенько заглядывают в МИД, садятся за стол и решают различные вопросы. Наши отношения имеют всю гамму вопросов, нельзя сказать, что между нами все только плохо. Да, существует такой момент, когда послов приглашают в МИД и вручают ноты протеста, но это только маленькая часть нашей работы.
Что касается этого телеканала, то мы не получали ноты. Я после приезда в понедельник пойду в МИД и объясню, почему именно было принято такое решение. В резкой критике со стороны России появилось мнение, что Литва против свободы слова. Однако это неправда, ведь даже мы с вами сейчас сидим на площадке Delfi и говорим по-русски. У нас есть много русскоговорящих каналов, которые вещают по Литве, поэтому случай с "Раша тудей" не является показателем, что Литва ограничивает свободу слова.
- В Вильнюсе в парке Вингис каждый год проходят дни России. Есть ли что-то подобное в России по каким-то литовским памятным датам?
- То, что в Вильнюсе проходит день России является фактом того, что мы не закрываемся. Увы, я не был на данном мероприятии, но с удовольствием приду, если оно совпадает с моим пребыванием в Вильнюсе. Про похожие мероприятия в России я пока что не слышал. Если будет такая инициатива, то я с удовольствием пойду навстречу. Кстати, дни России в Вильнюсе, я считаю, являются позитивным ноу-хау. Несмотря на то, что такие дни не проходят в России, есть много других мероприятий, которые мы обсуждаем. Например, Всероссийская спортивная спартакиада проходит под эгидой посольства. Конечно, там не бывает несколько тысяч участников, но все равно приезжает литовское представительство из некоторых регионов. В этом году делегация посольства и представители МИД думали о совместной поездке в Бурятию, но из-за коронавируса скорее всего данная идея будет отложена.
- В Литве есть такая инициатива "Миссия Сибирь". Каждое лето волонтеры ездили в места ссылки литовцев, чтобы ухаживать за их могилами, общаться с их потомками. В последние годы возникли сложности с визами, а после началась пандемия. Посольство Литвы ведет работу в этом направлении, чтобы участники "Миссии Сибирь" смогли поехать в Россию?
- "Миссия Сибирь" - это общественная инициатива молодежи Литвы. МИД и правительство - не инициаторы этого сообщества, они принимают лишь пассивную роль в посредничестве. Во-первых, я считаю, что ребята делают хорошее дело. Это никакая не политика с лозунгами, они просто присматривают за могилами не только литовцев, но и людей, которые были другой национальности. Жалко, что эта инициатива стала заложником политики.
Во-вторых, кроме того, они были и остаются мостом между нашими странами, поэтому им стоит помогать.
В-третьих, это обоюдный интерес, поскольку в Литве есть могилы советских российских солдат, которые погибли в трагический период Второй мировой войны. Для Литвы очень важно, чтобы эти могилы были в сохранности. Каждый район в Литве прилагает на уровне правительства множество ресурсов, чтобы они были ухоженными. Я все же думаю, что здравый смысл восторжествует, и в будущем мы будем приветствовать делегацию "Миссия Сибирь".
- Как вы оцениваете недавнюю статью Путина, о Второй мировой войне?
- Я стараюсь активно проводить свое время в Москве, в том числе и встречаться с журналистами. Как раз перед интервью для "Эхо Москвы" вышла статья Путина, поэтому первый же вопрос был связан с ней. Я могу ответить и вам тоже, что сказал тогда.
История является очень болезненным вопросом, в ней есть место позитиву и негативу. С историей не всегда можно согласиться. Приведу пример Литвы и Польши. Сейчас мы являемся стратегическими партнерами, но если бы здесь сидел я и дипломат Польши, то мы никогда бы не пришли к единому мнению о статусе довоенного Вильнюса. Польша смотрит на это с одной стороны, а Литва - с другой. Однако мы дружим, наши историки общаются и обсуждают вопросы, у нас появляются общие статьи и множество других фактов. Пусть историки рассуждают, ругаются, не соглашаются, но все равно делают свое дело. Дайте историкам думать, откройте архивы. Путин в своей статье упомянул, что он тоже приложит усилия для открытия архивов. Это очень важно, и я это приветствую. Пусть открывает архивы, пусть российская и литовская комиссии историков занимаются ими, выпуская общие статьи.
Нужно также думать и про какой-то человеческий взгляд на историю. Например, когда я был в Москве, то там 75-летие победы над фашизмом веяло в воздухе. Я понимаю боль россиян, поскольку множество людей погибло. Однако я задаю вопрос "А вы осознаете боль Литвы?", поскольку было убито и депортировано большое количество людей. Здесь я призываю только к пониманию, не нужно никаких извинений.
К сожалению, история стала большим триггером в наших отношениях. Недавно президент Литвы, выступая на встрече глав ЕС, выдвигал вопрос о взглядах на то, что сейчас в России переписывается история. Я всегда думаю, что историкам нужно предоставить возможность заниматься этими вопросами. Несмотря на разные взгляды, литовско-российская комиссия историков действует. В середине мая было обширное интервью министра иностранных дел России Сергея Лаврова, который также говорил про историю. Он упомянул сакральную для меня фразу "пусть историей занимаются историки". Лавров акцентировал внимание на том, что Россия приветствует работу трех комиссий: российско-немецкую, российско-польскую и российско-литовскую.
В этом году в Вильнюсе и в Москве мы думаем про два семинара в формате литовско-российской комиссии историков, которые были бы посвящены мирному договору 12 июля 1920 года. В этом году как раз столетие этого договора и открытия литовского посольства в Москве. На первых встречах в МИДе в мае я предложил совместно отмечать эту дату. Я рад, что со стороны российских историков мы получили очень позитивный ответ, и уже ищем дату семинара в Москве.
С литовскими и российскими архивами мы ведем переговоры про виртуальную выставку документов, посвященных 1920 году. Литовско-российская комиссия уже на подходе к тому, чтобы выпустить сборник документов.
- Вы сказали, что открытие архивов будет одним из направлений в вашей работе. Как на сегодняшний день обстоит ситуация с доступом литовских историков в российские архивы?
- Мне сложно говорить про все детали, наверное, здесь нужно спрашивать наших историков. Я знаю, что есть какой-то небольшой прогресс. Сидя в Вильнюсе и критикуя, ничего не добьешься. Нужно ехать, договариваться, искать какое-то общее направление, в котором можно работать. Опять же я остаюсь оптимистом и надеюсь, что доступ к архивам будет открыт.
- 22 июля исполнилось 80 лет со дня оккупации стран Балтии. Министерство России еще раз прокомментировало, что мы вошли добровольно. Как вы оцениваете это заявление в контексте договора 1920 года, в котором Советская Россия признавала независимость Литвы?
- Последний министр иностранных дел довоенной Литвы Урбшис, который как раз и получал в Москве ноту от Молотова, написал мемуары. Если читаешь его мемуары, то понимаешь, что говорить о добровольном включении смешно. В демократическом мире принята формула: если оккупационные войска стоят в твоем государстве, то выбор уже не может быть добровольным. Я ссылаюсь на работы историков и мемуары министра, где все четко описано.
- В период (2005-2008), когда вы работали консулом в Санкт-Петербурге, оценка Россией исторических событий были такие же, как сейчас?
- Тогда я минимально занимался политикой. В мою сферу деятельности входили региональные и культурные отношения. Как раз в период с 2005 по 2008 год Вильнюс и Петербург, Алитус и Петрозаводск подписали договор о сотрудничестве. Во время моей работы происходило чудесное мероприятие театр-фестиваль, который посвящен Эймунтасу Някрошюсу. Я видел меньше тех убеждений, который сейчас доминируют. Если бы я тогда встречался с историками, то у нас бы все равно были споры и разные взгляды на какие-то вопросы, однако такого, как сейчас не было бы.
- Почему спустя многие десятилетия противоречия России и Литвы связаны с историей? Почему мы живем этим прошлым?
- Как посол я бы посоветовал меньше говорить про историю. Хорошо знать ее и содействовать связям историков. Однако есть множество других вопросов, связанных с пандемией, глобальными проблемами, региональными отношениями, торговлей, туризмом, которым я бы посвятил большую часть своей работы. К сожалению, история стала неким камнем преткновения. Однако я оптимист, поэтому надеюсь, что мы переживем этот период.
- Когда было легче работать - тогда или сейчас?
- В период Петербурга географически я чувствовал себя более уютно, поскольку было больше близости и понимания с людьми. Атмосфера тогда в Петербурге и сейчас в Москве совершенно разная. Сейчас у меня есть конкретная задача, которая заключается в том, чтобы улучшить наши отношения. Революцию не сделаю, потому что это невозможно. Буду двигаться маленькими шагами к поставленной цели. Я рад этой задаче, поскольку она очень важная. Нельзя изменить все сразу, но можно двигаться вперед, разговаривать, понимать, слушать. Я это буду делать!