Не потерять голову в таком кипящем котле страстей нелегко. Слишком велик соблазн объявить всех, кто когда-либо имел паспорт Российской Федерации, а может и всех, кто знает русский язык, врагами стран Балтии, Украины и всей западной цивилизации. Не очень глубоко сидящий во мне русофоб давно ждал такой возможности, но сейчас, когда он должен кричать громче всех, почему-то растерялся и затих. Моральная победа, одержанная одним махом, не приносит большой радости, потому что столь категоричное решение "русского вопроса" не предлагает никакого плана, что мы будем делать дальше, после войны и предполагаемого краха путинского режима.
Недаром к общему хору обвиняющих врагов Путина, не отрекшихся от России, не присоединилась даже одна из наиболее часто обвиняемых в русофобии литовских политиков – депутат Европарламента Раса Юкнявичене. Ее слова о том, что она не уверена в правильности решения об аннулировании лицензии "Дождя", и призыв «попробовать вести диалог», большинство ее избирателей в Литве поспешили счесть ошибкой. А мне захотелось разобраться в аргументах, почему политик не присоединилась к общей группе осуждающих.
«Им надо достучаться не до латышской или литовской аудитории, а до русской. И не до любых русских, не до тех, которые осуждают войну, а до тех, которые там», – попыталась объяснить поведение журналистов "Дождя" Р. Юкнявичене. "Да, многие не поймут мою точку зрения, однако я пытаюсь думать о будущем, когда Украина победит. О той России, которую должны будут создавать и люди "Дождя", люди, смотрящие, слушающие их. Какой будет их память, какие отношения с нами?" – спросила депутат Европарламента.
Я хотел бы возразить только в отношении ее сомнений в решении латвийских властей. Принцип верховенства права действует одинаково по всей Европе – если телевидение нарушало законы Латвии, по которым оно работало, то никаких исключений в силу какой-то особой миссии «Дождя» не могло быть сделано. В отличие от путинской России, где подобные решения принимаются на основе политической воли, подтягивая к ней правовые нормы, латыши вели себя как образцовые европейцы. Редакцию "Дождя" никто не закрывал, журналистов не высылал и не сажал. Я и сейчас могу найти канал в списке каналов Go3, а для россиян, оставшихся в России или эмигрировавших на Запад, он останется легко доступным на платформе YouTube.
Примитивная система деления россиян на «плохих», которые рисуют букву Z, голосуют за Путина и убивают украинцев, и «хороших», которые протестуют против войны, бегут из России и мечтают о демократическом преобразовании своей страны после падения путинской власти, рухнула. Станем ли мы сильнее, если черно-белое видение мира сменится одноцветным нарративом о том, что все россияне одинаковы и что даже оппозиционеры, посаженные в тюрьму путинским режимом, всего лишь сторонники того же империализма, только и ждущие возможности занять какой-нибудь Крым, Сувалкский коридор или Юрмалу?
Я думаю, что хорошие русские без всяких кавычек все-таки существуют. Они воюют за Украину в составе батальона "Свободная Россия", сжигают по ночам мобилизационные пункты в разных городах России от Владивостока до Калининградской области. Но сейчас их слишком мало, чтобы путинский режим начал рушиться и война закончилась. Способность России провести еще не одну волну мобилизации и превратить войну в то, что Путин назвал на этой неделе "долгим процессом", определяется молчаливым большинством населения, которое послушно позволяет превращать себя в пушечное мясо.
Что нужно, чтобы этого мяса России стало меньше? В течение пары десятков лет приучаемые поступаться своими политическими правами за возможность спокойно жить своей частной жизнью, россияне до сих пор кормятся пропагандистскими картинками из зоны "спецопераций", в которых нет настоящей грязи войны, вкуса крови во рту и отчаяния от неизбежного поражения. "Дождь" показывает и рассказывает о другой войне, в то же время пытаясь выглядеть для своих зрителей в России не как инструмент пропаганды врага, а как российское телевидение, пусть и оппозиционное путинскому режиму.
Поэтому я думаю, что "Дождь" в России может стать тем дождем, который необходим для того, чтобы в обществе проросли первые ростки трезвого мироощущения. Я понимаю, что он до всех не дойдет, а на мерзлой земле превратится только в опасный гололед. Но каждый русский, понимая, что война России в Украине уже проиграна, хотя бы усомнится в том, стоит ли ему послушно принимать повестку в пункт мобилизации. Может, лучше заранее спрятаться на бабушкиной даче или уехать в те страны, которые еще разрешают въезд с российскими паспортами? А чем сложнее путинскому режиму будет собрать очередную волну "мобиков", тем скорее мы дождемся победы Украины.
Другой вопрос, что будет в России после поражения в войне? Я бы не был так уверен, что российские либеральные политики, ожидающие падения путинского режима в нашей стране и на Западе, доживут до того дня, когда их смиренно пригласят обратно строить новую демократическую Россию. А Алексей Навальный шагнет из тюремной камеры прямо в Кремль.
Их радужные планы вообще упразднить институт Президента Российской Федерации, чтобы ни у кого не было соблазна сосредоточить все полномочия государственной власти в руках одного человека, имеют один существенный недостаток. У оппонентов Путина, эмигрировавших или томящихся в российских тюрьмах, нет волшебной палочки, чтобы заставить большинство населения России дать им мандат на управление страной путем свободных и демократических выборов. Если бы такие выборы проводились сейчас, даже если отстранить от них путинскую партию «Единая Россия» за военные преступления, либерал-демократы могли бы рассчитывать не более чем на 10–15% голосов избирателей, а остальное поделят между собой представители различных националистических и неокоммунистических партий и региональных кланов.
Я бы не был уверен, сможет ли такое демократически избранное российское правительство проголосовать, например, за возвращение Крыма Украине или взять на себя обязательство возместить весь ущерб, нанесенный во время войны. И, наконец, сколько времени пройдет, прежде чем русский народ в очередной раз посадит себе на шею нового тирана, который пообещает восстановить утраченное имперское величие? Ведь Путин тоже когда-то был образцовым демократом, и именно поэтому демократ Борис Ельцин выбрал его своим преемником.
Соблюдать здоровый баланс между безоговорочной поддержкой всех критиков власти Путина, оказавшихся в эмиграции, и списанием каждого человека с паспортом РФ как врага в ближайшие месяцы войны нам, конечно, будет нелегко.
Если бы политиков нашей страны сейчас волновали не только предстоящие муниципальные выборы и блеск новогодних елок, было бы самое время собрать группу экспертов и лидеров мнений, которые бы дали рекомендации, какая послевоенная Россия для нас могла бы быть менее опасной и какими средствами мы можем подтолкнуть ее в этом направлении.