Что осталось в Киеве со времен Великого княжества Литовского?

Литовский период в истории украинских земель длился довольно недолго: с момента вхождения Волыни в 1340 г. в состав Великого княжества Литовского по 1569 г., когда была подписана польско-литовская уния и появилось новое дуалистическое государственное образование ‒ Речь Посполитая.

В истории Киевского удельного княжества и самого Киева литовское присутствие имело место от Битвы при Синих Водах 1362 г. до той же Люблинской унии. Затем повсеместно усилилось польское влияние на эти территории и местное население.

Поскольку литовские князья по отношению к новоприобретенным землям исповедовали принцип: «Старого не менять, нового не вводить», то для Киевщины и ее жителей с приходом литовских князей и литовской администрации мало что изменилось в обыденной жизни. Однако, с точки зрения политического будущего Киева, с позиции сохранения особого статуса этого города как экономического и духовного центра, изменения были существенными.

Киевское княжество с 1367 года находилось под властью одного из сыновей Ольгерда Гедеминовича ‒ Владимира. Его 30-летнее правление ознаменовалось чеканкой собственных монет, что говорило об особом статусе этого князя и практической его независимости от старших Гедеминовичей. К сожалению, амбициям князя Владимира Ольгердовича очень скоро был положен конец. В 1394 г. литовский князь Витовт отобрал у него сначала Житомир и Овруч, а потом и прочие земли Киевщины. Некоторое время Владимир Ольгердович жил за пределами Киева, однако, несмотря на фактическое отстранение от власти, после смерти он был похоронен на территории Киево-Печерской лавры в главном Свято-Успенском соборе. Там же нашел упокоение и брат Владимира ‒ князь Скиргайло (в крещении Иоанн), умерший в 1394 г.

После смерти последнего князь Витовт не позволил утвердиться при власти в Киеве сыновьям Владимира. Из Литвы в Киев был отправлен соратник Витовта князь Иван Гольшанский, чьи потомки княжили на Киевщине до 1430-х годов. С приходом к власти в Литве Казимира Ягеллончика, в Киеве снова утвердились потомки Владимира Ольгердовича: Александр (Олелько) (1440‒1454) и Семен (1454‒1470). Современники высоко ценили политический авторитет и христианские заслуги Александра. В конце своей жизни князь добровольно оставил этот суетный мир и постригся в монахи под именем Алексея, завершив свой земной путь в одной из келий Киево-Печерского монастыря.

Последний киевский князь из династии Гедеминовичей Семен Олелькович считал себя полноправным правителем своей земли, несмотря на нежелание Казимира Ягеллончика признавать за ним его наследственных прав. За время своего правления Семен сумел наладить четкий контроль над старинным торговым путем «из варяг в греки», который соединял по Днепру Киевщину с Крымом и через Черное море со странами Востока. Семен сумел использовать выгодное географическое положение своего княжества и направить прибыли от контроля над транзитной торговлей на потребности края. В частности, он восстановил Успенскую церковь Киево-Печерской лавры, которая еще со времен разорения Киева Батыем, пребывала в полуразрушенном состоянии. Историки считают, что этот отремонтированный и возрожденный храм стал своеобразной усыпальницей самому Семену Олельковичу – последнему самостоятельному правителю Киевского княжества.

Со смертью Семена многое изменилось и для города и для окрестных земель. Казимир Ягеллончик прислал в Киев своего наместника ‒ Мартина Гаштольда. Однако киевляне категорически отказались принять иноверца и человека не княжеского происхождения, тем более, что после Семена остались в живых прямой потомок сын Василий и родной брат Михаил. К сожалению, сопротивление городской общины Киева новому управителю длилось недолго. Казимир пригрозил разрушить и сжечь город, если его жители не примут М.Гаштольда. Таким образом, Киев из княжеского города превратился в центр одного из воеводств ВКЛ и с 1470 г. по 1569 г. оставался под контролем воевод. Именно они построили замок на Фроловской горе, что со временем привело к утверждению в киевской топонимике нового названия ‒ Замковая гора.

Замковая гора и сейчас доминирует над нижним городом, так называемым Подолом. Замок изначально был построен из дерева. От укреплений на Замковой горе через нынешний Адреевский спуск был переброшен мост на соседнюю гору, которая называется Уздыхальница. Вполне вероятно, что там, где сегодня киевляне и гости города любуются видами Подола со смотровой площадки, ранее, во времена средневековья, городской палач приводил в исполнение смертные приговоры и совершал телесные наказания.

В результате археологических раскопок и визуальной реконструкции литовского замка ученым удалось выяснить его структуру. Ныне, если вы подниметесь от середины Андреевского спуска вверх по кованной лестнице, начало которой венчает гранитная памятная таблица, информирующая о том, что на горе находилось замчище – украинско-литовское наследие:

Вы увидите лишь заросшую лесом верхнюю часть холма. Еще на фотографиях начала ХХ века, можно было увидеть, что гора была почти плоской и там сохранялись остатки оборонительной стены, уцелевшие после сожжения замка в 1651 г.

В литовские времена замок имел двое ворот: Воеводские с часовой башней над ними и Драбские. На его территории находился дом воеводы, помещения, где хранился городской архив, 3 православных церкви, католическая каплица, помещения замкового гарнизона, коновязь и прочие строения. При всем удобстве расположения и внутренней структуры замка, его главным недостатком был материал, из которого он был построен – дерево, хмыз, глина. Именно поэтому замок неоднократно горел. Так было в 1482 г., когда Киев был практически уничтожен крымским ханом Менгли-Гиреем. Воеводе Ивану Ходкевичу, который получил известие о приближающемся татарском войске за 4 дня до осады, не удалось организовать его оборону. Возможно, что именно поэтому литовские князья после погрома организовали масштабное восстановление городских сооружений и самого замка. Уже в 1517 г. замок был отстроен из дубовых колод. На его восстановлении работали более 20 тысяч человек со всех земель ВКЛ. Причиной того, что литовские князья и воеводы не рисковали строить на Замковой горе мощные каменные сооружения, были мягкие осадочные породы, из которых состояли все киевские горы (холмы). Для подобного строительства необходимо было возрождать строительные технологии княжеских времен, на что, очевидно, не было времени и средств. В то же время, недолговечность дерева снова дала о себе знать уже в конце XVI в., когда возник вопрос о ремонте замка. В 1651 г., при приближении к городу войск великого гетмана литовского Януша Радзивилла, именно это обстоятельство позволило казакам Б.Хмельницкого очень быстро его уничтожить ‒ сжечь. Когда войска князя вошли в город, от замка уже почти ничего не осталось.

В то же время, в нижнем городе – на Подоле, сохранился рынок, торговые лавки, гостиный двор для купцов и единственная каменная церковь, известная еще с добатыевых времен – храм Богородицы Пирогощи.

В верхнем, так называемом княжеском городе, сохранились некоторые деревянные постройки, а также разрушенные Михайловский Златоверхий и Софийский соборы, остатки Золотых ворот – парадного въезда в город со времен князя Ярослава Мудрого.

Все эти развалины были зарисованы придворным художником Януша Радзивилла ‒ Абрахамом ван Вестерфельдом и дошли до наших дней в более поздних копиях.

В самом лучшем состоянии в литовские времена продолжала оставаться Киево-Печерская лавра, находившаяся за пределами города. Там, кроме захоронений представителей рода Ольгердовичей, в 1540 г. появилось захоронение Юлианны Ольшанской (Иулианны Гольшанской).

В 1579 г. появилось прекрасное надгробие над могилой Константина Ивановича Острожского работы итальянского мастера Себастьяна Чешка и в 1612 г. появилось захоронение Софии Радзивилл из дома Слуцких, над могилой которой Януш Радзивилл также поставил памятник, который не сохранился. Вообще о многих захоронениях литовской эпохи приходится лишь сожалеть. Некоторые из их погибли еще в 1718 г. во время пожара в лавре, остальные же погибли уже в 1941 году, когда Успенский собор был взорван. Ныне совместными усилиями украинских и литовских ученых, реставраторов, скульпторов и строителей реализуется программа по восстановлению надгробия кн. К.Острожского, которое совсем скоро станет возможным увидеть в восстановленном храме.

Очень важным наследием присутствия литовских князей и воевод в Киеве, является то, что в 1494 г. (по другим данным ‒ в 1497 г.) Александр Ягеллончик даровал городу Магдебургское право, подтвержденное позже и в 1514 г., и в 1516 г. Именно с того времени и до сегодняшнего дня город сохраняет два городских герба. На гербе, появившемся во времена расцвета городского самоуправления, была изображена «куша» ‒ вид самострела, которым еще со времен Древней Руси городское население защищало себя во время набегов кочевников.

Городская ратуша находилась на Подоле, остатки фундаментов которой были обнаружены где-то посередине нынешней Контрактовой площади.

Подол того времени был многонациональным и многоконфессиональным. Там проживали многочисленные общины армян, евреев, поляков, остатки культовых сооружений которых сохраняются и сегодня. Однако преобладало в городе местное население, чьих храмов сохранилось больше всего. К сожалению, городские пожары 1781 г. и особенно 1811 г., до неузнаваемости изменили лицо магистратского города. В начале ХІХ в. нижний город был полностью перестроен. Из улиц, которые существовали еще в древнерусские и литовские времена, до сегодняшнего дня сохранились лишь Боричев ток и Покровская, а также частично Андреевский спуск. В остальной части Подола получила преобладание регулярная застройка, которая не сохранила остатков старого города. Руины магистрата были разобраны и эти материалы были использованы при постройке Контрактового дома. Здание новой городской Думы было возведено в новой, ранее не застраивавшейся части города – в Хрещатом Яру, вдоль которого позже сформировалась главная улица нового города ‒ Крещатик. Формально Магдебургское право в Киеве просуществовало до 1834 г. Новое здание городской Думы, функционировавшей в ХІХ в. уже в соответствии с законодательством Российской империи, простояло до сентября 1941 г., когда пострадало во время пожара. После войны его еще можно было восстановить, но план новой реконструкции главной улицы и создания центральной площади города, этого не предполагал. Сегодня можно лишь показать то место на Майдане Независимости, где когда-то стояло здание городской Думы.

Таким образом, память о литовских временах в Киеве жива и по ныне, хотя продемонстрировать ее в остатках материальной культуры сложно. Деревянные памятники Замковой горы не сохранились, мощи святых и останки исторических деятелей ВКЛ либо сохраняются в пещерах Киево-Печерской лавры, либо вывезены на территорию соседних государств, в частности Беларуси, либо полностью уничтожены в ходе трагических событий истории ХХ века. Хранят память о тех временах городская топонимика, некоторые экспонаты Национального музея истории Украины, Музея истории киевского самоуправления, Музея одной улицы, камни мостовых древнего Подола и изгибы некоторых его улиц, а также материалы документов XV‒XVII вв., хранящиеся в Центральном государственном историческом архиве в г.Киеве.