Пребывание короля и Великого князя Сигизмунда Августа в столице княжества в 1544-1548 (с промежутками) не было отмечено уж очень большими пирами и празднествами, но и без того обходились князю достаточно дорого. Поэтому королевские управляющие изо всех сил искали способы на чем-нибудь сэкономить, а по возможности еще и заработать. К примеру, сразу по прибытии короля в Виленский замок на нужды двора стали еженедельно закупать пиво в количестве до 90 бочонков еженедельно. Стоимость бочонка обходилась казне в 20 грошей. Но уже через некоторое время экономам стало очевидно, что цена для таких хороших покупателей должна бы быть ниже. И пиво действительно подешевело для князя на 10 процентов.
Экономия есть экономия, и ничто так не помогает, как строгий учет. В этом плане при дворе Сигизмунда Августа было все в порядке. Даже списание пришедших в негодность продуктов проходилo достаточно серьезно. Так, три корзины фиг, которые совершенно испортились, не просто выкинули, но отдали служителям государственной казны, о чем уведомили в нескольких квитанциях.
В тех случаях, когда было невозможно точно определить, на какие нужды были использованы те или иные продукты и материалы, всегда бывало помечено, какому лицу конкретно они передавались, когда и в каких количествах. Потому достаточно просто было разобраться, что, к примеру, Томас Итальянец за два года получил для короля 2300 лимонов, а испанскому доктору выдавалась корица в обход кухни исключительно в лечебных целях. Также по возможности внимательно следили за тем, что бы пищевое и денежное довольствие отсутствующих не становилось добычей остальных.
Иногда экономили за счет животных. Просто несколько урезали дневную норму овса лошадям. Правда с собаками и медведями, к которым Сигизмунд Август питал слабость, такого не происходило, им порции урезать не рисковали. И все же расходы были велики. Даже уменьшая покупки дорогих приправ (перец, шафран, мускат, корица и гвоздика), суммы, отпущенные на содержание двора, были явно недостаточны. Для того, чтобы привлечь средства, иногда приходилось прибегать к некоторым торговым комбинациям.
В декабре 1545 года пан Станислав Пененжек отправился на юг с важной миссией - закупить вино для королевского двора. На эти цели ему была выделена немалая сумма – 3000 злотых польскими грошами. Польский грош был дешевле гроша литовского. Соотношение было 1 к 1,25. То есть, если перевести сумму в валюту ВКЛ, получалось, что на вино было выделено 2400 злотых литовскими деньгами (1200 коп).
С этой суммой Пененжек отправился за вином на территорию современной Словакии, в город Бардеев. Там он и приобрел сто бочонков вина. Даже сто один. Последний бочонок оказался самым дорогим во всех отношениях. Всего на вино было истрачено 1860 злотых (польских), 19 грошей и 19 солидов. Но это были отнюдь не все расходы. Следовало еще заплатить местным купцам налог, нанять грузчиков, наконец, заплатить таможенные сборы. А самое главное доставить все это через пол-Европы в столицу княжества. Путь вина оказался долгим и дорогим. Только отрезок от Люблина до Виленского замка стоил по 5 злотых за бочонок. Сто первая бочка обошлась в 6. При том, что стоимость вина была от 16 до 20 грошей, транспортировка стоила 1131 злотый.
При первой большой остановке в польском Гребово вино в некоторые бочки пришлось доливать, ничего не поделаешь, вечный бич транспорта «усушка-утруска». Дабы избежать повторения неприятного инцидента, Пененжек в Люблине нанял перевозчиков татар. Вино им было неинтересно по определению, да и вообще татары как перевозчики славились исключительной честностью и ответственным отношением к работе. В результате на все Пененжек истратил 3075 злотых, 19 грошей и 9 солидов. Потраченные собственные деньги ему немедленно возвратили.
Таким образом, себестоимость бочки вина для казны оказалась более 730 грошей (12 коп, 10 грошей – солиды даже не считаем – не солидно). Вопрос об объеме винной тары остается открытым. Количество привезенного вина оценивается в полубочках. Виленская бочка – вполне конкретная величина равная 406,54 литра. Таким образом, полубочка (так называют привезенные бочки) можно оценить как двухсотлитровую тару. Однако это только предположение и вряд ли виленский стандарт был равен стандарту Бардеева.
В конце февраля, после того, как привезенные Пененжеком бочонки обрели покой в виленских подвалах (по причине большого количества пришлось использовать даже подземелья костелов), запасы королевского вина составили 123 полубочки. Но почти за весь год кроме подарков, на королевской кухне использовали только 20 бочонков. Излишек был велик, а транспортировка вслед за королем требовала средств. Поэтому к ноябрю вино стали продавать оптом и в розницу. Дороже всех за вино заплатил стольник Станислав Кесгайла – по 20 коп грошей за бочонок. И таких бочонков он купил 6. Чистая прибыль его величества – 47 коп грошей.
Корчмарь Бартель был удачливее стольника и приобрел 8 бочек разного вина по цене 17 и 16 коп грошей. Потом докупил еще, всего заплатив 141 копу грошей. Еще один корчмарь (Павел) получил вино дороже Бартеля, но однозначно дешевле Кесгайлы – по 17,5 копы. Всего за ноябрь и декабрь 1546 года было продано 20 бочонков вина на сумму 342 копы грошей. Чистая прибыль короля (не облагаемая чоповым сбором и прочими налогами) составила 100 коп грошей. Много это или мало? В ценах 1546 года это было намного больше, чем стоил дом в центре города.