Все эти неприятности дополняла дороговизна и холод. Шляхта потихонечку стала отъезжать, а среди простых солдат случаи дезертирства участились значительно. Во всей этой ситуации несколько удивительно было то, что наемные войска насколько возможно поддерживали дисциплину и не пытались оставить позиций. Немецкая пехота, одна из наиболее боеспособных частей войска Батория, больше роптала на холод, нежели на неуплаченное жалование. Это было несколько не в обычаях наемников. Большую роль в этом сыграл их командир Юрген фон Фаренсбах.
Представитель древнего дворянского рода Юрген родился в 1550 (по другим данным, в 1551) году в семье Вольмара фон Фаренсбаха. Некогда Фаренсбахи были весьма богаты и уважаемы. В 14 веке, во времена Винриха фон Книпроде, Фаренсбахи (очевидно как родственники магистра) получили в управление три замка в Эзельском епископстве, но к 16 веку от былой славы и богатства у Вольмара осталось всего три имения и богачом его было назвать никак нельзя.
В семье Фаренсбаха родилось 11 детей, но 8 скончались в юном возрасте. Одним из выживших был Юрген. Единственным занятием достойным дворянина столь древнего и знаменитого рода была военная служба. Начинать карьеру в раздираемой войной Ливонии молодому Фаренсбаху показалось малоперспективным, потому он решил отправиться набираться опыта в Швецию. Со стороны выбор довольно странный: к тому времени Швеция не могла похвастаться громкими победами и профессиональной армией. Но в условиях войны между Данией и Швецией выбор оказался весьма хорош. Датчане обладали практически полностью наемной армией и ливонскому подростку в ней делать было нечего. Шведская армия формировалась в большей части из ополчения, а профессионалы из Европы составляли меньшинство. Потому любому наемнику там были рады.
Вскоре Юрген отправляется простым ландскнехтом воевать во Францию, но надолго там не задерживается. Гораздо более прибыльной могла показаться молодому наемнику война против турок, и вскоре он уже служит в имперских войсках. По окончании войны в 1566, Фаренсбах находит, что конфликт в богатых Нидерландах как раз то, что ему нужно. Некоторое время провоевав и там, накопив достаточно опыта и составив превосходную репутацию Юрген наконец решил вернуться домой.
Ситуация в Ливонии на момент возвращения Фаренсбаха меньше всего располагала к занятиям мирным ремеслом – война приобрела характер войны всех против всех. Речь Посполитая, Московское государство, Дания и Швеция пытались укрепиться на впавших в анархию территориях. Кроме постоянных военных действий использовались и более изощренные методы борьбы: подкуп, заговоры, обман. Нередки были случаи боевых столкновений между отрядами, поддерживающими одну и ту же сторону конфликта. Юрген Фаренсбах оказывается в отряде полковника шведской службы Клауса Курселя (мать Фаренсбаха урожденная Курсель). В 1570 году полковник совершает «военный переворот» и захватывает Ревель (Таллинн). Впрочем, полковник переоценил свои силы, город удержать не смог, а Юргену пришлось спасаться бегством.
Тем не менее, новая служба нашлась для беспокойного наемника очень быстро. Несмотря на достаточно юный возраст (19-20лет), Фаренсбаху предложили отправиться с посольством в Москву. По дороге солдаты вели себя привычным способом, а именно время от времени грабили население. Но Москва не Ливония, и посольство вскоре оказалось под арестом. Фаренсбаха доставили в Москву, где его сочли достаточно ценным специалистом и предложили поступить на службу. Юрген колебался не долго – кому служить, было не принципиально, а перспективы сулили очень хорошие.
Молодой толковый ливонец производил хорошее впечатление, и ему поручили нанять на московскую службу немецкий отряд. Надо сказать, что с заданием он справился блестяще. В 1572 году Фаренсбах командовал семитысячным отрядом и участвовал в битве при Молодях. Однако желания Грозного использовать наемника на ливонском театре военных действий, да и несколько оригинальные методы управления (опала победителя при Молодях князя Воротынского) привели к тому, что Фаренсбах решил подобру оставить службу.
Поначалу он отправился в Вену, но через некоторое время его не только как грамотного офицера, а скорее как специалиста по русским делам приглашают на службу датчане. Это вполне заманчивое предложение – имения его семьи оказываются в зоне датского влияния. Датчане действовали достаточно эффективно против шведов и различных вооруженных группировок. Так они пообещали заплатить жалование гофлейтам в обмен на сдачу нескольких шведских крепостей. Когда крепости перешли в руки датчан, а гофлейты явились за жалованием, оказалось, что датский наместник вычел из жалования ущерб, нанесенный солдатскими грабежами, и сумма оказалась совершенно скромной.
Служба датчанам продолжалась достаточно долго. В 1577 Фаренсбах впервые столкнулся со Стефаном Баторием, но в этот раз как противник. Юрген командовал посланной на помощь взбунтовавшемуся Гданьску небольшой датской армией. Баторию пришлось оценить по достоинству многие качества Фаренсбаха. Через два года Юрген достиг вершины своей карьеры на датской службе – он стал наместником Эзеля (Сааремаа), но вскоре получил отставку. Мириться с несправедливостью Юрген не стал, а попытался восстановить свое положение силой оружия. Однако при недостатке средств попытка захватить Эзель была обречена на провал. Фаренсбаху осталось только снова продолжить службу наемника, но на этот раз отпадали возможности служить Дании, Швеции и Москве.
На удачу, Стефан Баторий не был злопамятен и умел, как никто, ценить профессионалов. Фаренсбах поступил на службу и сразу оказался более чем востребованным. В кампаниях Батория против Ивана Грозного особенное внимание уделялось формированию вооруженных сил. И если с кавалерией дела обстояли хорошо, то с пехотой дела были откровенно плохи. Компенсировать недостаток должны были наемные войска и в первую очередь Фаренсбах. На смотрах перед походами качество нанятых Фаренсбахом солдат всегда заслуживало похвал командования. Кроме того, репутация Юргена как офицера способного командовать большими соединениями и человека весьма храброго была непререкаема. Дисциплина в его отрядах была на порядок выше, чем во всей армии, а собственное судопроизводство делало его достаточно независимым в вопросах принятия решений.
В псковском походе Фаренсбах проявил себя как отважный командир и хороший организатор. Хотя имело место и достаточно обидное для его самолюбия поражение - ему при всех стараниях так и не удалось захватить Печерский монастырь. Как наемнику, но, тем не менее, человеку образованному и тщеславному, Фаренсбаху не давали покоя лавры Баярда и удачливость Сфорца. Показательно замечание, брошенное им магнату Самуилу Зборовскому. Фаренсбах позволил себе заметить, что в случае штурма Пскова, он со своими людьми окажется на стенах раньше, чем Зборовский со своими. И тут же пояснил: "Ты сражаешься за свою жизнь, а я за славу".
Служба Баторию сделала Юргена богатым человеком, он стал старостой венденским и получил богатые пожалования в Ливонии. Но и после смерти короля его услугами продолжали пользоваться. Как инфлянтский гетман Фаренсбах участвовал в выборах короля Сигизмунда Вазы. В Кракове он стал командовать всей пехотой, когда к городу подступил претендент на корону Максимилиан Габсбург. А в разгроме Максимилиана под Бычиной вклад рейтар под командованием все того же Юргена переоценить трудно.
Военная экспедиция короля Сигизмунда Вазы в Швецию также не обошлась без ветерана. Наконец, в 1600 году Юрген Фаренсбах вернулся в Ливонию, где с новой силой разгорелась война, и некоторое время в этой войне он был авторитетнейшим и грамотным командующим. Жизнь профессионального солдата оборвалась вполне предсказуемо: в 1602 году Юрген фон Фаренсбах под Феллином был тяжело ранен и скончался на следующий день.